1855-16-08

- Тимоти, а тебе не кажется, что лягушатники слишком много на себя берут?

- Кажется, старина, кажется, - понизив голос, Лонг продолжил, почти перейдя на шепот, - лягушатники потрясают каким-то ржавым осколком, якобы убившим их солдата на котором есть надпись на английском языке. Их генерал так орал на лорда, что тот не выдержал и умер.

- Так ведь лорд Раглан умер от холеры?

- Это официально так объявили, я знаю, точно, француз кричал на нашего командующего такими словами, что не всякий ломовой извозчик знает. Не зря они затевали драки с нашими горцами.

- Откуда ты все знаешь, старина?

- Надо иметь приятелей в штабе, будешь все знать. Русские, эти исчадия преисподней, подбросили французам осколок гранаты, на котором якобы надпись на английском языке и теперь те дуются на нас. Говорят, будто это мы виноваты, что штурм провалился и , что мы продавали русским новейшие военные изделия.

-Глупость!

- Конечно глупость, но вот осколок есть, и придется объясняться откуда он взялся. Вот так-то старина. Держи ухо востро. Мы еще намаемся с этими пожирателями улиток и лягушек.

- Да-а-а. Но каковы эти азиаты?! Отбили штурм, поссорили лягушатников с нами, теперь радуются!

- Я так понял, нам ставят в вину, что мы не атаковали русский редан, якобы пришли, поглядели на ров и ушли!

- Клевета! Я сам был в штурмующей колонне, и видел как погиб капитан Гоуи со словами: 'Вперед за старую, добрую Англию!'

- Лягушатники этого не оценят. Готовься, старина, без английских фузилеров, Севастополя не взять!

* * *

Гладко вписано в бумаге,

Да забыли про овраги,

А по ним ходить...

На Федюхины высоты,

Нас пришло всего три роты,

А пошли полки!

Штабс-капитан Логинов, обойдя в очередной раз линию обороны, поговорив с солдатами и унтер-офицерами, знакомыми еще с германского фронта, сейчас напевал старинную народную песню, размышляя, все ли он сделал для успешного проведения боя. В голову ему лезла всякая ерунда, припомнилось даже определение боя, вызубренное к экзамену на чин прапорщика при штабе Одесского военного округа в далеком девяносто девятом году. 'Бой- это организованное вооруженное столкновение двух противоборствующих сторон с целью уничтожения или пленения живой силы противника'.

- Господи! Какая чепуха лезет в голову! Поручик! У нас все готово?

Адъютант батальона поручик Нестеров, до перевода в полк, служивший при штабе Ивано-Вознесенского запасного батальона, отнюдь не рвался на фронт. Участию в боевых действиях, сопровождаемому посвистом пуль над головой и разрывами снарядов, он предпочитал спокойную и необременительную службу в тылу. Выбрав в двенадцатом году по окончании Алексеевского училища, местом службы Ивано-Вознесенский запасной батальон, с началом войны Нестеров решил, что вытянул счастливый билет. Фронт с его опасностями и возможностью получить Георгиевское оружие, не привлекал поручика. Гораздо больше Константина Михайловича интересовало, какие блюда подадут в собрании на обед.

Нет, поручик Нестеров не был трусом, невежественным в военном деле он тоже не был. Константин Михайлович относился к той категории офицеров, которые на службу не напрашиваются, от службы не отказываются. Был он большой гастроном и хорошую пищу ценил превыше всего.

Все складывалось удачно, до тех самых пор, пока поручик не выиграл у командира батальона в карты. Тот заимел на Нестерова 'зуб' и сплавил его из батальона с первой же маршевой ротой. Хорошие обеды с супами-пюре и дичью, приготовляемые попавшим под мобилизацию бывшим поваром Тестовского ресторана, остались в Ивано-Вознесенске.

Константин Михайлович начал служить в дивизии, выведенной на переформирование и пополнение. Сначала казалось, что его слабость, будет удовлетворена и здесь. Все было почти как в запасном батальоне.

Попав под начало штабс-капитана из прапорщиков, правда, Георгиевского кавалера, сначала поручик испытал неудовольствие, но по зрелому размышлению, также подкрепленному близостью к собранию, примирился с судьбой. Пришлось вспомнить чему его учили в училище и впрячься в лямку армейского "бурбона". Получив назначение на должность адъютанта батальона, Нестеров остался вполне доволен.

В окопы ходить почти не надо, сведения об убитых и раненных подают в строевых записках командиры рот. Собрание с обедами поблизости, чего еще желать?

И вот новый кульбит: Крымская война, вместо нормального меню, на обед солдатские щи с гречневой кашей и с сухарями - есть чем быть недовольным образованному человеку! Несносный командир батальона, пристающий с рассказами о фронтовых перебоях в снабжении. Нет, чтобы дать команду настрелять дичи и приготовить на кухне хорошую пищу, достойную мыслящего человека. Не-е-т! Логинов подтрунивая над Нестеровым, рассказывал, как голодно бывало на фронте. Претензий к поручику по службе командир батальона не имел, а в том, что его адъютант батальона, честен и в солдатский котел нос не суёт, имел возможность убедиться.

- У нас все готово Анатолий Михайлович! Окопы отрыты, ориентиры намечены, рассветет, так и все вообще будет благополучно.