19-я жена

«Я не почувствовала облегчения, узнав, что Бригам пришел с просьбой о фургонах, а не о чем-либо ином, — пишет Элизабет в своем „Свидетельстве“. — Ибо я знала, что когда-нибудь он попросит и о том, чего я более всего страшилась». Вполне понятно, что она этого боялась. В разделе 132 «Доктрины и Догматов» — об Откровении, о котором Джозеф Смит лично поведал Элизабет и Чонси Уэбб за день до своего ареста, — говорится, что те, кто не сможет соответствовать требованиям многоженства, не смогут обрести Спасение. Этот пункт следует подчеркнуть особо: Церковь — то есть люди, которым Элизабет верила более всего, на которых более всего полагалась, — предостерегала ее, что ей грозит вечное проклятие, если она полностью не подчинится этому ненавистному ей установлению.

«И все же, — сказал Бригам, — у меня к вам есть еще одно дело». С этими его словами настроение в гостиной изменилось. Забеспокоилась малышка. Успокаивая дочь, Элизабет сознавала, что ее страхи оправдываются: на самом деле Бригам пришел говорить о многоженстве.

— Я знаю: брат Джозеф говорил с вами про завет о небесном браке незадолго до своей мученической смерти, — сказал он. — Я знаю, он поделился с вами об Откровении про многоженство.

— Неужели действительно такова воля Господня? — спросила Элизабет.

— Да.

Как ни ненавистна была ей эта идея, Элизабет поняла, что на этот раз она не сможет открыто не повиноваться своему Господу и своему Пророку. Она вспоминала их беседу с Джозефом. Нам неизвестно, сколько раз она винила себя в постигшей его Судьбе, считая, что именно ее отказ подчиниться привел его к такому концу, но это чувство вины весьма сильно выражено в ее «Свидетельстве Веры».

— Скажи мне, Сестра, — спросил Бригам. — Что ты ответишь?

— Я поступлю так, как Он просит.

Дело было сделано. Бригам благословил Элизабет. Элизабет тихо плакала в объятиях мужа.

Через десять лет, в письме к одному из своих сыновей, Бригам описывал, как ему пришлось «успокаивать удивленных этой новостью слушателей. Я сказал им, что я тоже почувствовал отвращение, как только услышал об этом. Но если мы должны слушать Господа нашего и следовать Его произволению, нам не следует выбирать те Его указания, что более всего нам приятны, и отвергать те, что причиняют нам более всего боли. Ибо истинно говорю вам — это было открыто нам, таков наш путь к Небесам, и отвергнуть этот путь значит навсегда отвергнуть Спасение. Я помню, как говорил Брату и Сестре об этом Откровении в Нову. Вместе мы пали на колени и молились. Это было все, что я мог им предложить, ибо Истина приходит сама по себе как таковая».[48]

Далее Бригам объяснил Элизабет и Чонси, что право одобрить выбор новой жены принадлежит первой жене.

— Брат Чонси должен обратиться к тебе за согласием. Выбор жены, кто она будет, ляжет на твои плечи.

Пока Бригам объяснял ей эту процедуру, в душе Элизабет разгоралась «малая ярость». Если она вынуждена принять многоженство, она не желает иметь ничего общего с выбором новой жены. Хотя она вряд ли могла размышлять об этом в таких терминах, Элизабет не желала соучастия в функционировании института многоженства, которое ей навязывалось.

Когда Бригам ушел, Элизабет и Чонси обсудили происшедшее. Чонси, вероятно, почувствовал еще большее отвращение к идее многоженства, чем его жена. В отличие от Элизабет, его вера, как мне кажется, не была столь бездонной. Он решил, что скажет Бригаму, что они не смогут выполнить его указания. «Он не может нас принудить».

Однако для Элизабет не было пути назад. Она искала ответа у себя в душе и, как ей казалось, достигла истины.

— Мы должны покориться, — сказала она.

Вероотступничество для нее не было выбором. Она не могла забыть, что произошло, когда она впервые не подчинилась своему Пророку. Так, в конечном счете именно Элизабет решила, что Чонси возьмет себе вторую жену.

3

Лидии Тафт было семнадцать лет, когда она летом 1844 года покинула дом своих родителей в округе Сент-Клер, что в Мичигане. За несколько месяцев до ее ухода некий миссионер читал проповедь по Книге Мормона в гостиной у их соседа, наэлектризовав своих слушателей, и особенно Лидию, известиями о Восстановлении Истины и описаниями Нову — сияющего города на холме. Лидия ушла с этого собрания, унося с собой экземпляр Книги Мормона, с твердым решением ее прочитать. К тому времени, когда она перевернула последнюю страницу книги, вера ее была упрочена. «Я знала. Мама, я знала!» — писала она позднее в одном из своих трех уцелевших писем.

Когда до нее дошла весть о мученической смерти Джозефа Смита, она решила отправиться в Нову и жить среди Святых. «Время пришло! Вот чему научила меня смерть Джозефа Смита. Пора! О моя дорогая матушка, прошу тебя — прочитай эту Книгу! А потом приезжай и будь со мной в Нову! Этот город сверкает на берегу реки, и отовсюду здесь людям виден белый Храм, и каждый день сюда приезжают верующие со всего мира!»