1910-я параллель: Охотники на попаданцев (СИ)

Я подхватил сумку, маску, пистолеты и нож, и направился к выходу. Выйдя из этого мрачного до ужаса подземелья на свет, я облегчённо вздохнул и задрал голову к серому небу. Не любил тёмные и замкнутые помещения. Ещё в детстве упал в старый колодец и просидел в нём три дня. Если бы не случайно пришедшие к нему отпрыски рыбаков, то так бы и потерял жизнь, оставив на память белые мальчишеские косточки, обглоданные мышами. Никогда не забуду тьму, холод, давящие каменные стены, безнадёжную тоску в ожидании мучительной голодной смерти и лишь маленькое пятнышко ночного неба с бриллиантами звёзд над головой. С тех пор стоит оказаться в тесноте, как на меня она начинала давить, да так что виски гудели. Даже пришедших в усадьбу вопреки указаниям встречал не в каменном мешке проходной, а в просторном парадном зале. И обязательно чтоб много света было. Лишь в своём кабинете мог сидеть, обхватив руками лампу, словно спасательный круг.

Я не боялся пуль — приходилось стреляться с десяти шагов. Не боялся холодной стали — умел фехтовать и ходил в бой на ощетинившийся штыками или пиками строй пехоты. Не боялся высоты и глубокой воды — нырял с реи в морскую пучину. А вот тесный камень боялся. Бывало даже, кровь носом шла, так сильно билось сердце.

Странно, но страхи обоих моих жизней не смягчались, как горькая водка сладкой настойкой, а добавлялись один к другому.

Но барон об этом знать не должен.

Я сел в электрический автомобиль и кинул трофеи на сиденье справа от меня, а потом откинулся на своём месте, и лишь спустя четверть часа включил электричество небольшим рубильником на приборной доске.

Авто почти беззвучно, если не считать едва заметное гудение обмотки двигателя и шуршание каучуковых колёс, покатилось по улочкам, подпрыгивая на брусчатке, добавляя иногда звуки бряцающего инструмента в багажнике. Брезентовая крыша защищала от дождя, а ветровое стекло, собственно от ветра. Красота. Всплыли воспоминая моей скрытой личины, в очередной раз смешивая образы этого и чужого миров в причудливый коктейль. В том параллельном прошлом о подобном удобстве даже мечтать было нельзя. Там мы электричества не знали, и нефти, кстати, тоже. Мелькнула мысль, что дешёвые и надёжные графеновые батареи напрочь убили бензиновые двигатели.

Где искать громилу я уже знал. А раз так, то можно сразу этим и заняться.

Полк стоял на берегу реки Каменки, впадающей в широкую и медленную Обь. Ухабистая дорога, с плескающейся под колёсами грязью луж, далась достаточно быстро, и вскорости я подъехал к расположению полка. Двухэтажные казармы с толстыми стенами из красного кирпича и двускатными крышами соседствовали с одноэтажными домиками мирных обывателей. Над ними возвышались трёхэтажные многоквартирные дома для офицеров полка. Уже у самой караулки на въезде в часть пришлось разминуться с телегой, запряжённой чёрным понурым мерином. Полученные от попаданцев знания двигали научный прогресс, но экономика и промышленность не успевала за ним, посему электрические гоночные автомобили соседствовали с гужевыми повозками, газоразрядные лампы с керосинками, теплородные турбинные генераторы и паровозы с могучими теплородными котлами жили бок о бок со старинными чугунными печками. И если в центре даже такого маленького городка прогресс был налицо, то на окраинах его присутствие ощущалось едва-едва, а в дальних деревнях, так и вовсе, кажется, придёт через сто лет.

Я вышел из машины, и старательно обходя небольшие грязные лужи, дабы не намочить новые лакированные штиблеты, направился к караулке. Беда России вечна, и даже если на Луне появится колония Российской империи, там тоже будут разбитые грязные дороги.

Представившись дневальному коллежским асессором Тернским, коим, впрочем, я и был, и, сунув солдату пятнадцать копеек серебром на махорку, чтоб приглядывал за машиной вдвое лучше приказного порядку, я пошёл в кирасирскую роту, единственную на весь большой гарнизон. Рота только прибыла с обеда, и солдаты, косясь на меня, занимались своими нуждами. А я внимательно наблюдал за ними. Набирать помощника из полиции не хотелось из-за большего доверия служивым. А если уж решил набрать из простых, то лучше сразу подготовленного.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — раздался рядом голос. Молодой поручик, наглухо застегнув новенькую гимнастёрку с тщательно начищенными медными пуговицами, щёлкнул каблуками сапог и представился. — Поручик Рыбкин!

Я улыбнулся. В отличие от линейной, то бишь, строевой роты, механизированными кирасирскими взводами командовали не унтер-офицеры, а поручики или подпоручики. У меня самого статский чин коллежского асессора был равен майорскому, а служба в тайной канцелярии добавляла вес.

— Где ротный? — спросил я без предисловий и представлений. Кирасиры прекрасно знали меня, так как именно от них я брал капрала с полувзводом.

— В отлучке, — тут же ответил поручик.

— Строй роту.

Взводный бросил взгляд на дневального, который стоял за моей спиной, ожидая указаний, и по помещению разнеся возглас: «Рота, становись!»