1914–2014. Европа выходит из истории?

Однако самое жестокое разочарование немецкие переговорщики испытали, когда встал вопрос о репарациях, сам принцип которых был одобрен США после того, как 6 апреля 1917 г. они вступили в войну. Накануне перемирия страны Антанты договорились о «возмещении всего ущерба, нанесенного гражданскому населению и его собственности»… Эта формула была очевидным образом выгодна Франции и Бельгии, чьи обширные территории были оккупированы и опустошены, а также Великобритании, чей торговый флот довоенной поры был затоплен. Договор включал множество других пунктов, которые были зафиксированы победителями в одностороннем порядке: передачу немецких военных кораблей Великобритании, конфискацию немецких активов за границей, компенсацию пенсий, которые будут выплачиваться вдовам погибших и раненым, и т. д. Германия, где вся политическая верхушка, а также правые и крайне правые силы на разный лад повторяли, что немецкая армия не была разбита, считала себя ограбленной. К ощущению, что ей не досталось достойного «места под солнцем», которое мучило ее еще до войны, добавились новые обиды, в том числе убеждение, что ее обманули.

Вердикт Кейнса

Пункты, касавшиеся репараций, получили безжалостную оценку со стороны Кейнса[97]. Он обвинил Клемансо в том, что тот пытается навязать Германии «карфагенский мир». Он напомнил, что Ллойд Джордж чуть ли не собирался заставить Рейх возместить победителям все «военные расходы». По мнению Кейнса, сумма репараций, которые выставили Германии, могла оказаться настолько огромной, что та погрузилась бы в хаос. Глава немецкой делегации в Версале граф Брокдорф-Ранцау заявил: «Львиная доля немецкой промышленности будет обречена на исчезновение из-за отсутствия сырья […], а реализация пунктов договора неизбежно приведет к гибели многих миллионов немцев»[98].

Кроме того, по мысли Кейнса, то, что размер возложенных на Германию выплат не был четко определен, требовало дальнейших переговоров, а они вряд ли оказались бы плодотворными. Само собой, 19-я статья устава Лиги Наций предусматривала, что договоры, оказавшиеся нереализуемыми, могут быть пересмотрены. Именно так в конце концов и случилось, но по совершенно другим причинам: по инициативе США план Дэвиса (1924 г.) значительно снизил обязательства Германии и предоставил ей кредит, который помог выплатить все же причитавшуюся с нее часть долга. Шесть лет спустя план Юнга (1930 г.) окончательно решил вопрос с репарациями. Он предусматривал дальнейшее снижение объема выплат и растянул их на пятьдесят лет. В 1931 г. перевод средств был приостановлен. Наконец, Лозаннская конференция, открывшаяся 9 июля 1932 г., через тринадцать лет после подписания Версальского мира просто аннулировала все дальнейшие выплаты.

В начале 1920-х гг. США приложили усилия, чтобы сократить объем репараций, которые были возложены на Германию, и в то же время твердо потребовали, чтобы страны Антанты целиком возвратили кредиты, предоставленные им США во время войны. Соединенные Штаты получили возможность вмешиваться в отношения между бывшими союзниками и Германией лишь потому, что после 1917 г. превратились в мирового финансового гегемона. На момент их вступления в войну (6 апреля 1917 г.) Великобритания и Франция были финансово обескровлены. Без экономической помощи со стороны США они не смогли бы продолжить войну. Ж-А. Суту показал, что в этот период США отказались от своей традиционной политики, которая в духе доктрины Монро противодействовала любому вмешательству европейцев в дела Северной или Южной Америки, и сами стали активно вмешиваться, как в финансовом, так и в политическом плане, в мировую политику. В 1917 г. доктрина Монро (1823 г.) приказала долго жить!

Лондонский Сити безропотно согласился на англо-американский финансовый кондоминиум. С этого момента между Великобританией и США установились «особые отношения»[99]. Теперь мировым гегемоном стала держава, лежавшая на другом берегу Атлантики.

В 1919 г. Кейнс попытался оценить общий объем долгов между союзниками. Из приблизительно 4 миллиардов фунтов 1,85 миллиарда союзникам выделили США, 1,74 миллиарда – Великобритания и 355 миллионов – Франция (160 из них получила Россия). Однако Франция набрала в два раза больше долгов: 855 миллионов, из которых 505 предоставила Великобритания, а 350 – США. В заключение своей книги (это была самая новаторская ее часть) Кейнс предложил план глобального финансового урегулирования, который предусматривал значительное сокращение объема репараций, аннулирование военных долгов между союзниками и огромный международный заем в 200 миллионов долларов (большую часть которого должны были предоставить США) – своего рода прообраз плана Маршалла, призванного помочь европейским странам профинансировать их закупки, и, наконец, снятие блокады с России и возобновление торговли с ней.