1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа

«С переменой главы делегации резко изменились и отношения с немцами. Мы стали встречаться с ними только на совместных заседаниях, так как перестали ходить в офицерское собрание, а довольствовались у себя в блоке, в котором жили.

На заседаниях Троцкий выступал всегда с большой горячностью, Гофман не оставался в долгу, и полемика между ними часто принимала очень острый характер. Гофман обычно вскакивал с места и со злобной физиономией принимался за свои возражения, начиная их выкриком: “Ich protestiere!..” [Я протестую!], часто даже ударяя рукой по столу. Сначала такие нападки на немцев мне, естественно, приходились по сердцу, но Покровский мне разъяснил, насколько они были опасны для переговоров о мире. Отдавая себе отчет о степени разложения русской армии и невозможности с ее стороны какого-либо отпора в случае наступления немцев, я ясно сознавал опасность потерять колоссальное военное имущество на огромнейшем русском фронте, не говоря уже о потере громадных территорий. Несколько раз я говорил об этом на наших домашних совещаниях членов делегации, но каждый раз выслушивался Троцким с явной снисходительностью к моим непрошеным опасениям. Его собственное поведение на общих заседаниях с немцами явно клонилось к разрыву с ними <…> Переговоры продолжались, выливаясь главным образом в ораторские поединки между Троцким и Гофманом».

30 декабря (12 января 1918 года) российская делегация в Брест-Литовске потребовала от правительств Германии и Австро-Венгрии подтвердить отсутствие у них намерений присоединить какие бы то ни было территории бывшей Российской империи. По мнению российской стороны, решение вопроса о судьбе самоопределяющихся территорий должно было осуществляться путем всенародного референдума, после вывода иностранных войск и возвращения беженцев и переселенных лиц. Со своей стороны, генерал Макс Гофман заявил, что германское правительство отказывается очистить оккупированные территории Курляндии и Литвы, а также Ригу и острова Рижского залива.

Гофман Макс, генерал, фактический глава немецкой делегации на переговорах в Брест-Литовске:

«Троцкий – хороший оратор, образованный, энергичный и циничный – создавал впечатление человека, который не остановится ни перед какими средствами, чтобы достичь того, чего хочет. Иногда я спрашивал себя, прибыл ли он вообще с намерением заключить мир, или ему была нужна трибуна, с которой он мог бы пропагандировать большевистские взгляды. Тем не менее, хотя они и стояли на переднем плане, я думаю, что он пытался прийти к соглашению».

Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:

«25 декабря этот ответ был дан. Дипломаты четверного союза присоединились к демократической формуле мира – без аннексий и контрибуций на началах самоопределения народов. Для нас было совершенно ясно, что это – лишь лицемерие. Но мы не ожидали от них даже проявления лицемерия, потому что, как сказал один французский писатель, лицемерие является той данью, которую порок платит добродетели. И то, что германский империализм счел необходимым принести эту дань демократическим принципам, свидетельствовало в наших глазах о том, что положение внутри Германии достаточно серьезно…»

В конечном итоге сепаратный Брестский мирный договор с Германией на очень тяжелых для России условиях был подписан, но это произошло уже в марте 1918 года.

Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:

«Секрет поведения немецкой дипломатии состоял в том, что Кюльман был, по-видимому, заранее твердо убежден в нашей готовности играть с ним в четыре руки. Он рассуждал при этом приблизительно так: большевики получили власть благодаря своей борьбе за мир. Удержаться у власти они могут только при условии заключения мира. Правда, они связали себя демократическими условиями. Но зачем же существуют на свете дипломаты? Он, Кюльман, возвратит большевикам их революционные формулы в приличном дипломатическом переводе, большевики дадут ему возможность в замаскированном виде завладеть провинциями и народами. В глазах всего мира немецкий захват получит санкцию русской революции. Большевики же получат мир. Заблуждению Кюльмана содействовали, несомненно, наши либералы, меньшевики и народники, которые заблаговременно изображали брестские переговоры как комедию с заранее распределенными ролями».

Либкнехт Карл (1871–1919) – деятель рабочего и социалистического движения, один из основателей коммунистической партии Германии. В 1916 году был арестован. Находился на каторжных работах в тюрьме, где позже восторженно встретил известие об Октябрьской революции в России.

Либкнехт Карл, один из основателей коммунистической партии Германии: