1917: Государь революции

– Нет, так дело не пойдет. Найдите решение, мне нужны эти автоматы в ближайшие пару месяцев в каком-то товарном количестве.

– Автоматы?

Я посмотрел на удивленного Маниковского.

– Ну, не называть же все время это оружие автоматической винтовкой? На войне скорость передачи приказов играет критическую роль. Нужно внедрять сокращения.

– Понимаю. Сделаем все возможное.

– Что завод в Коврове? Насколько реально там запустить производство этих автоматов в ближайшее время?

– Завод Первого русского акционерного общества ружейных и пулемётных заводов, еще в бытность мою начальником ГАУ, получил заказ на производство пятнадцати тысяч пулеметов Мадсена. Работы идут полным ходом, и не хотелось бы нарушать производственный процесс новыми заказами, которые неизбежно внесут дезорганизацию в производство. А армии эти пулеметы крайне важны.

– Хорошо, Алексей Алексеевич, я не буду вмешиваться в вашу епархию, но жду от вас конкретных предложений в ближайшие дни. Мне нужен этот автомат. Идите, работайте.

Маниковский поклонился.

Через пару минут вместо Маниковского в кабинете вновь был мой утренний гость. Но не один, а с Батюшиным.

– Что ж, показания интересны, – я закрыл принесенную Батюшиным папку. – Насколько это помогло вашему расследованию?

– Местами весьма обнадеживающе. Мы можем начинать.

– Что ж, Николай Степанович, откладывать уже невозможно. Действуйте.

После ухода главы Следственного комитета изучающе смотрю на генерала.

– Итак, вижу, что шансы на исправление у вас имеются. И я вам дам этот шанс. Сегодня вы сдаете дела своего фронта и переводитесь в Москву. Официально – на вакансию генерал-инспектора кавалерии. Фактически ваша задача сформировать в тылу Румынского фронта еще один, резервный фронт. Мне нужен еще один решительный прорыв, но на этот раз на южном направлении. Удар должен рассечь фронт центральных держав и имеет стратегическую цель – вывод Болгарии из войны. Я жду ваших предложений и надеюсь, что вы не разочаруете меня больше, генерал Брусилов!

Москва. Большой кремлевский императорский дворец.

19 марта (1 апреля) 1917 года

Я обвел взглядом сидящих за длинным столом совещаний в Екатерининском зале. Генералы, генералы, генералы…

Впрочем, были еще и адмиралы – мой военный министр великий князь Александр Михайлович, морской министр Григорович, начальник Морского Генштаба Русин, командующий Черноморским флотом Колчак и командующий Балтийским флотом Эбергард. Ну, а в качестве генералов присутствовали главковерх Действующей армии Гурко, наштаверх Лукомский, главнокомандующие фронтами – главкокав Юденич, главкорум (по факту, не тащить же сюда моего царственного собрата румынского короля!) Щербачев, главкоюз Келлер, главкозап Драгомиров, главкосев Балуев, главнокомандующий сухопутными войсками великий князь Николай Николаевич, исполняющий должность командующего Императорской Главной Квартирой Кутепов, глава военной разведки Ходнев, военной контрразведки Ерандаков, генерал-инспектор артиллерии и по совместительству исполняющий должность главнокомандующего Московским военным округом великий князь Сергей Михайлович, генерал-инспектор кавалерии Брусилов, главнокомандующий Петроградским военным округом Корнилов, министр вооружений и военных нужд Маниковский, министр резервов Хорват, министр сообщений Свиягин.

В общем, весь бомонд, так сказать. Два десятка человек за длинным столом сияют золотыми погонами и поблескивают аксельбантами. Лишь Свиягин скромно выглядел среди военных в своем гражданском вицмундире.

Я заменил или передвинул со своих должностей очень многих, выстраивая систему под себя и нарушая сложившиеся правила игры в их тусовке. Причем «беседа» с Брусиловым была не первой и не последней в общем списке кадровых дел. Старые кадры так или иначе становились повязанными новыми обстоятельствами или компроматом, а новые люди были обязаны мне больше, чем своим старым связям. В общем, я надеялся, что смогу удержать верность тех и других какое-то время. Ну, а кто зажрется, что ж, того сожрут преемники. Батюшину же тоже надо кого-то вешать…