1917. Разгадка «русской» революции

Большевики же должны были исчезнуть туда, откуда они появились, — обратно в Европу и Америку, под крыло «союзных» спецслужб. И они собирались это сделать. Существует много свидетельств того, что чуть ли не у каждого большевистского вождя в кармане лежал какой-нибудь «аргентинский» паспорт на подложную фамилию. В квартире сестры Свердлова, помимо того, хранилось большое количество золота, валюты и драгоценностей. На дорожку, так сказать. Потому никто из «союзников» большевиков и не трогал — они сами должны были исчезнуть очень быстро. Сразу, после разгона. Но тут произошло событие, без сомнения, изменившее ход мировой истории.

Ленин понял, что, обладая информацией о таких страшных тайнах, как «немецкие деньги» и «предательство союзников», он и его товарищи долго не проживут. Их либо выдадут новому правительству России, которое просто вздернет борцов за народное счастье на первом попавшемся суку, либо (что более вероятно) они быстро погибнут в результате несчастных случаев и разного рода других «случайностей», которыми так богата нелегальная жизнь революционеров. «Союзники» просто уберут их, заметая следы своего чудовищного предательства. Вывод напрашивался сам собой — надо остаться в России. Такое решение диктовалось и элементарной заботой о само сохранении, и острым желанием Ленина воплотить в жизнь дело своей жизни — революцию. Довести дело до конца теперь было вопросом жизни и смерти: для руководства большевиков после разгона Учредительного собрания к возможному смертному приговору за предательство родины добавлялся еще и другой — за попытку государственного переворота. Две расстрельные статьи — многовато для любого здравомыслящего человека…

Большевикам нужно было остаться и строить новое государство. Восстанавливать разрушенную армию, налаживать хозяйство, бороться с врагами, созданными их политикой. Начинался решающий этап в жизни большевистской партии. С этого момента они начинают борьбу за сохранение своей власти, своей жизни и своей революции. В историю нашей страны этот период вошел под названием Гражданской войны. Разрушив «до основанья» здание старой России, большевики восстановят его снова. Они удержатся у власти путем отчаянного маневрирования между Антантой и Германией в самые сложные первые полгода своего нахождения у власти.

Но достаточно просто приглядеться к шагам молодого большевистского правительства, как станет ясно, интересы какой державы были у них приоритетом.

…Вскоре после своего назначения министром иностранных дел Лев Давыдович Троцкий создал специальное информационное бюро, во главе которого стоял Карл Радек. Один из отделов бюро занимался международной революционной пропагандой в других странах. В каких державах должны были бы расшатывать государственные устои большевики, будь они германскими шпионами, в особенности после такого триумфального сокрушения России? Разумеется — в стане противника, в других странах Антанты. Особенно в Англии и Франции.

На деле первейшим и самым важным проектом бюро становится пропагандистская газета на немецком языке «Ди Факел» («Die Fakel»).

Были и более мелкие газетки для Богемии, Венгрии и Хорватии.[416] То есть идет массовый выпуск подрывной литературы для Германии и Австро-Венгрии. Под руководством Радека и Троцкого работают в бюро два американских писателя[417]: Райс Уильямс и очень известный у нас Джон Рид. Любопытно, что свет новой идеи они несут совсем не своим соотечественникам. На английском и французском языках никакого «факела» не выпускается…

Почему же большевики раздувают мировую революцию только в странах — соперниках Антанты и не трогают Англию, Францию и США? Ведь если революция ожидается мировая, то и готовить ее надо везде. Ответ прост: зарубежные «друзья» привезли Ленина в Россию для развала России, и искрами разгоревшегося пожара они собираются поджигать вовсе не свою собственную страну. Перефразируя известную шутку, можно сказать: кто революционера ужинает, тот его и танцует…

Тираж «Ди Факел» доставляли к демаркационной линии, разделяющей русские и германские войска. Газета быстро расходилась по солдатским комитетам вдоль всей линии фронта, а оттуда тайком передавалась немецким солдатам и забрасывалась на территорию дислокации германских войск. Все это происходило во время мирных переговоров в Бресте. И все это делали «германские шпионы» большевики.

Зададим традиционный для революционных газет вопрос: где ее печатают и на какие средства она оплачивается? К примеру, в момент возвращения Ленина тираж «Правды» не превышал 40 тысяч экземпляров в день, а меньшевистской газеты «Луч» — 15–16 тысяч. В самое славное время тираж социал-демократической прессы все равно не дотягивал до 100 тысяч.