1917. Разложение армии

15 мая 1917 г. допрошенные 4-й роты рядовой Гавриил Давиденко показал: что он, будучи помощником дежурного по роте, 26 февраля видел, как капитан Гейман приходил вечером в роту. В это время среди людей роты было уже брожение, и некоторые из солдат пытались выходить одиночными на улицу (двор). Капитан Гейман этих уходящих людей останавливал и приказывал дежурному старшему унтер-офицеру Шанявскому и дневальным ловить и не пускать на двор. Потом приказывал, чтобы наутро, т. е. 27-го, собралась полицейская команда, для того чтобы он мог с нею, по словам, сказанным подпрапорщику Смоляку и слышанным и теперь показанным ефрейтором Иваном Ивашкиным, расправиться.

Ефрейтор Иван Ивашкин показал, что 28 февраля около 10 часов утра капитан Гейман приходил в 4-ю роту переодетым в солдатскую форму и говорил с людьми. Говорил примерно следующее: так, у вас теперь новое правительство и вы должны придерживаться порядка, и порядок этот у вас должен быть, и я вижу, что он у вас уже есть, так дневальные у ворот меня не пустили в ворота, а мне пришлось перелезть через забор, посему теперь прошу вас пойти на обед (время было обеденное) в порядке под командою. Но люди не пошли по указаниям капитана Геймана, а пошли частью через конюшню, двором, а частью по улице. В то время, как часть людей 4-й роты пошла по улице на обед, с лесов строящегося дома на Виленском переулке началась стрельба из пулемета, и идущие люди должны были залечь. В поддержание этого дали собственноручные подписи: рядовой 4-й роты Гавриил Давиденко, Иван Ивашкин, Даниил Селезнев, Василий Бойцов, Павел Кашурин.

Младший унтер-офицер 4-й роты Тихон Сециков показал, что 28 февраля им самим совместно с людьми других рот было снято два пулемета при двух людях, одетых в статское платье, по предположению городовых. Оба этих статских человека были сброшены с балкона третьего этажа дома по Фонтанной улице (дом № 2-го Бассейного товариществ), где были захвачены вместе с пулеметами. Этот дом по Фонтанной улице, под № 3. Сняты же пулеметы были около 4 часов дня. О дальнейшей судьбе людей, сброшенных с балкона, ничего не известно. С изложенным согласен и даю в сем собственноручную подпись. (Младший унтер-офицер Тихон Сециков.)

О штабс-капитане Цурикове

16 мая 1917 г. на опрос о штабс-капитане Цурикове показал старший унтер-офицер 1-й подготовительной учебной команды Петр Неведров, что он, будучи в карауле вместе с штабс-капитаном Цуриковым в доме предварительного заключения, 27 февраля с. г. в 12 час. дня Цуриков вошел в караульное помещение, со слезами на глазах приказал построиться, добавляя к тому: «Наш батальон осквернил свою честь», скомандовал и вывел команду на двор, построил перед воротами, а пять человек поставил в коридор, объясняя обязанность: «Если приближающаяся толпа будет лезть, то нужно стрелять». Толпа приблизилась и начала разбивать коридор, где, в числе пяти человек, находился и я. Штабс-капитан Цуриков подошел ко мне и приказал стрелять. На его приказание я предложил ему выстрелить вверх в имеющееся при коридоре окно, с целью напугать толпу, но Цуриков сказал, что это будет бесполезно, и приказал стрелять. Из числа находившихся в коридоре его приказание исполнил только я. Я дал один выстрел в дверь. Попал в кого или нет, это мне неизвестно. После этого Цуриков ушел к команде на двор, а мы больше стрельбы не производили. Спустя некоторое время я послал рядового Кошкина к команде на двор узнать, что делает команда, Кошкин возвратился и объяснил, что на дворе команды, а также Цурикова нет, ворота разбиты и вольная публика уже на дворе. Выслушав сообщение Кошкина, команда из пяти человек порешила выйти из коридора к публике, где среди публики находились солдаты: волынцы, преображенцы и литовцы, к которым мы присоединились и пошли вместе, больше показать ничего не имею. К сему подписуюсь Петр Неведров.

Сего же числа, опросив о штабс-капитане Цурикове рядовых 1-й подготовительной учебной команды: Григория Говорунова и Андрея Кошкина, которые показание Неведрова полностью подтвердили и дополнить его ничем не имели, в чем и подписуются: Андрей Кошкин, Григорий Говорунов.

Сего же числа, опросив рядового 1-й подготовительной учебной команды Ивана Вокорь, который показал, что 27 февраля с. г. он был в числе команды у дома предварительного заключения под командой штабс-капитана Цурикова, приказавшего команде стрелять в толпу, ломившуюся в ворота. На предложение взводного учебной команды Григория Барановского, чтобы сдаться без боя, Цуриков объяснил, что мы должны умереть, а не сдаться. Толпа вломилась в ворота, а мы разбежались. Более показать ничего не имею. В чем и подписуюсь: Иван Вокорь.

Сего числа, опросив рядового 1-й подготовительной учебной команды Степана Есина, который показание Вокоря полностью подтвердил, а добавить к тому что-либо отказался, в чем и подписуюсь. Степан Есин.

О штабс-капитане бароне Тизенгаузене