1917. Российская империя. Падение

«Наш Друг» исполняет теперь не только должность «мудрого попугая» царицы. Незаметно из «чтеца» ее желаний, из условного персонажа, которым она заклинала мужа, он начинает превращаться в ее истинного советчика. Рожденный ее фантазией провидец становился реальностью. Мужик начинает обретать самостоятельность и уже… сам диктует ей свои мысли. Его крестьянский ум подсказывает решения, исходящие из любимой народной идеи – жить по совести – и радостно удивляющие Аликс простотой осуществления.

«10 апреля… Гр<игорий> несколько расстроен «мясным» вопросом – купцы не хотят понизить цены, хотя правительство этого требует, и было даже нечто вроде мясной забастовки. Наш Друг думает, что один из министров должен был бы призвать к себе нескольких главных купцов и объяснить им, что преступно в такое тяжелое время повышать цены, и устыдить их…»

И вызывали, и стыдили… Но купцы почему-то не услышали призывов к совести – цены продолжали расти.

Первый большевик во дворце

Но Распутин продолжает давать «царям» свои весьма удивительные рекомендации. «Он находит, что ты должен приказать заводам выпускать снаряды… просто дай распоряжение, чтобы тебе прислали список заводов, и тогда укажи – какие… Будь более самодержавным, мой дорогой, покажи свою волю!» Да, Распутин предлагает меры, которые станут весьма популярны… во времена Сталина, когда во время войны все заводы будут «самодержавной» рукой вождя переориентированы на нужды фронта.

«29 августа 1915… Наш Друг находит, что больше фабрик должны вырабатывать амуницию, например, конфетные фабрики…»

И царь попытается все это осуществить! Будет введено принудительное отчуждение продуктов у крестьян и помещиков, пройдет национализация и милитаризация заводов… Все, к чему призывает Распутин, будет делаться. А завершат все это уже большевики! Так что некоторые меры военного коммунизма были предложены еще до Ленина… мужиком Григорием Распутиным! А осуществлять их начал… последний царь!

Незадолго до своей гибели Распутин заговорит с царицей и «о повышении жалованья бедным чиновникам по всей стране», чтобы в смутные времена укрепить государственную машину. И подскажет, где взять на это деньги. Его идея весьма забавно прозвучит в письме царицы Государю всея Руси: «Всегда можно обложить капиталистов». То есть – попросту отобрать деньги у богатых! И эту извечную крестьянскую мечту также осуществят большевики… Так что недаром соратник Ленина Бонч-Бруевич так восхищался в своих статьях «умным, талантливым мужиком».

И недаром в одной из своих статей Бонч описывает удивительную сцену. Чтобы проверить распутинский «дар познавать людей», он решил показать мужику некий портрет. «Распутин пришел в состояние ажиотажа… «А это кто? Скажи – кто это? – Он стремительно метнулся к большому стенному портрету, откуда выделялось гордое, умное лицо старика. – Ну и человек!.. Ах ты, Боже мой! Это ж Самсон, друг мой, вот он Самсон-то где! Познакомь меня с ним!.. Поедем сейчас к нему! Вот за кем народ полками идти должен!»… И Распутин торопливо зажег соседнюю электрическую лампочку, желая лучше рассмотреть лицо этого поразившего его старика… Я объяснил ему, что это Карл Маркс».

«Вот за кем народ полками идти должен!» – это пророчество Распутина прозвучало в статье Бонча, опубликованной в газете «День» 1 июля 1914 года – накануне войны, которая уничтожит империю и станет прологом марксистского государства.

Встречи у Ани

«14 апреля… У бедной Ани опять флебит и сильные боли в ноге… Бедная, она теперь действительно хорошая, такая тихая… Вчера она первый раз прошла на своих костылях до столовой…»

В конце апреля Вырубова уже всюду ходила на костылях. Теперь она, навестив утром свой лазарет, весь остальной день, как в былые времена, проводила во дворце. Царица уже не ревновала мужа к обрюзгшей, безобразно растолстевшей калеке. И «Наш Друг», который спас и Аню, и ее великую дружбу с Аликс, иногда зримо, а чаще – незримо присутствовал в их разговорах…

Из показаний Марии Беляевой, 20 лет, служанки Вырубовой: «В мае 1915 года… Вырубова вставала между 9 и 10, ехала в лазарет, где была до 1–2 дня, потом ехала к царице во дворец и там оставалась до 5 часов… Обедала она иногда у царицы или в гостях. Но после обеда она каждый раз отправлялась к царице, где оставалась до 12 часов».

Не расставались они и в те редкие вечера, которые Аня проводила у себя дома. Ибо это означало: в доме – «Наш Друг», а следовательно, и Аликс.

«15 апреля… Температура была вчера вечером 37,2… но чувствую себя… лучше, так что хочу пойти к Ане и повидать у нее Нашего Друга, который желает меня видеть».

«16 апреля… Наш Друг вчера недолго оставался у Ани, но был так хорош… Он много расспрашивал о тебе».

Тайное письмо