1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Между тем многие события говорили о том, что говорить о «замирении», «примирении» и наступлении спокойствия преждевременно. Весна 1906 года ознаменовалась повсеместной борьбой с черносотенцами. Данное «движение» возникло еще в начале XX века, как своеобразный «ответ снизу» на движение революционное. Идея состояла в том, чтобы опровергнуть миф о противостоянии власти и народа. Мол, народ разный, и часть его выступает вовсе не за реформы и революции, а поддерживает царя и самодержавие в его самом ортодоксальном виде. В ряды «черной сотни» вступали самые разные люди: учителя, чиновники, инженеры, юристы, попы, дворяне и рабочие. Они проводили шествия, митинги, иногда участвовали в погромах и драках с оппонентами. Эдакая народная контрреволюция! В какой-то момент черносотенцы пользовались определенной поддержкой (в том числе финансовой) царя и придворных. Те, во-первых, надеялись, что «черные» будут разлагающе воздействовать на «красных», к примеру в рабочей среде, во-вторых, радовались, что не все рабочие идут после работы в революционные кружки, часть отправляется на черносотенные сборища! Не случайно в 1905–1907 годах в России издавалось множество черносотенных газет: «Русское знамя», «Земщина», «Гроза», «Вече» и др.

Правда, несмотря на устрашающее название самого движения и различных организаций, объявлявших себя черносотенными (Русская монархическая партия, Союз русского народа, «Белый двуглавый орел» и т. п.), на деле все это представляло собой скорее маскарад и балаган, а большинство ячеек являлось сборищем всевозможного сброда. Это показали и события 1905 года, в которых черносотенцы не сыграли никакой заметной роли (если не считать участия в отдельных еврейских погромах) и никак не помогли царю. Напротив, в обществе о черносотенцах укрепилось мнение как о трусливых хулиганах, совершающих вылазки только по приказу начальства. В этом плане характерны многочисленные народные стихи, которые массово печатались в прессе.

Кабы Волга-матушка да вспять побежала,
Кабы нам проклятая пресса не мешала!
Кабы нам да в мае разгуляться дали,
Кабы депутаты в Думе помолчали!
Кабы все амбары у жидов проверить,
Кабы были даром завсегда мы пьяны!
Кабы провалилась сквозь землю та Дума,
Что дела все наши довела до шума!

Над рекой Волгою,

Над Окою долгою,
В октябре сидели, плакали, ревели,
Плакали, ревели —
Бить, громить не смели.
Снизу пароходы,
Сверху пароходы…
Спросишь у матросов:
«Как прошли „свободы“?»
Так-то порасскажут,
Так-то пораспишут,
Крадено покажут —
Мол: «Купцы чуть дышут!
В Ярославле, в Твери
Вышибали двери,
Золото тащили,
В Костроме громили…
Плачь идет со страху —
Задали вы маху!..»
Над рекой сидели
В три ручья ревели:
«Экое нахальство —
Не велит начальство!»

На погромах крепче бей —

Демократов не жалей,
И под пения псалмов
Бей студентов-подлецов!
Водку семгой заедай
Да карманы набивай,
Коль бегут – души и жги,
Отмахнутся – сам беги.

После революции черносотенное движение, как типичное, организованное чиновниками, резко пошло на спад, утратило былую популярность, а организации распались на мелкие ячейки, численность которых значительно сократилась. Ну а рабочие взялись за чистку своих рядов.