1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Также, по мнению жалобщиков, Макарий вообще превратил древний исторический монастырь чуть ли не в бордель! К примеру, вопреки обычаям, в обители ввели «общее церковное пение», на котором в качестве певиц выступал исключительно местный дамский пролетариат: фабричные работницы, портнихи, белошвейки и прачки. «Певицы держат себя в храме весьма непринужденно, – говорилось в жалобе. – Среди них находятся такие женщины, которые не только говорят, что на деньги монахов можно наряжаться, но и требуют от иеромонахов на содержание. Устраиваемые архимандритом Макарием в Никольском храме развлечения-спевки и туманные картины с чтениями часто сопровождаются перебранками, криком, шумом, смехом, свистом, писком и визгом женщин и девиц, бросанием на пол жевательной бумаги, окурков от папирос и т. п.».

Еще рассказывалось о многочисленных фактах хулиганства и чуть ли не курения наркотических веществ в монастыре. Так, 19 января в дьякона Иакова был брошен камень, 24-го числа в храме была открыта стрельба из револьверов для устрашения безобразничавших мальчишек, а 30-го весь пол был усыпан нюхательным табаком и чемеркою. Так называли смесь, сделанную из чемерицы – травы, содержащей алкалоиды. В начале XX века ее использовали как лекарственное средство и нередко как легкий наркотик.

Однако сам Макарий после разоблачительных публикаций не собирался так просто сдаваться. Напротив, узнав о «письме 66-ти», 13 марта он выступил с проповедью, больше похожей на речь, во время которой отверг все обвинения и назвал его авторов хулиганами, развратчиками, утопившими свою душу… в керосине. Газета «Русское слово» напечатала ее стенограмму:

«Настоящее собрание необычайно велико. Очевидно, что мои враги подослали сегодня „скандалистов“, чтобы сорвать наши беседы… Но я уверен, что постоянные наши посетители своим поведением не дадут материала для кляуз. Насильно я никогда сюда не звал, правда?

– Правда, батюшка, – отвечают четыре голоса из „союзников“.

– За всех я отвечать не могу, – жестикулируя, кричит Макарий, – поэтому каждый должен оберегать себя своими силами.

– Согласны. Готовы, – отвечают „вождю“ те же „союзники“…

Потом Макарий разразился целым потоком бесцеремонных выражений по адресу 66-ти, подписавших прошение в синод.

– Хулиганы, развратчики мысли, чувства, потерявшие стыд и совесть, а некоторые, утопившие свою душу в керосине, решили сместить меня. При помощи жидовских газет открыли всероссийскую травлю на меня, мало того, после прошения они три дня и три ночи по телефону не давали мне покою. Подкупленный ими жид написал прошение, где благочестивые слушательницы названы пьяницами, девками».

В итоге церковь по личной просьбе Николая II, который лично знал Макария и хорошо к нему относился, скандал замяла, а в 1914 году он был назначен епископом Балахнинским и викарием Нижегородской епархии. В Нижний Новгород он прибыл в июле, поселившись в Печерском монастыре[39]. Но осадок, причем большой, у народа от всех этих историй конечно же остался! Раз уж в Синоде хлыстовцев поддерживают, иеромонахами язычники и колдуны служат, а в монастырях такая разнузданность пошла, то чем мы, простые православные люди, хуже?!