1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

«В Нижнем (по инициативе, кажется, Горького) возникло несколько лет тому назад хорошее дело – устраивать елки для бедных детей, – писал „Нижегородский листок“. – Горький сам вышел из бедной среды и в детстве, вероятно, не раз смотрел с завистью в окна на елки из квартир богатых людей.

Поэтому он и способствовал устройству елок для бедных детей, чтобы им не приходилось завидовать богатым детям. Уехал из Нижнего Горький, а елки продолжали устраиваться в Народном доме, доставляя радость сотням бедных детей. Вероятно, большую радость, чем богатым, потому что для последних елка более обычна, так как разных других радостей у них больше. Притом самая многолюдность елки доставляла особое удовольствие, особенное веселье. Из какого-либо сырого подвала мальчик или девочка вдруг попадают в большой зал, залитый светом, среди которого стоит елка, увешанная сластями, каких ему, может быть, и пробовать не приходилось.

Конечно, эта елка останется на всю жизнь в его воспоминаниях, может даже способствовать развитию его фантазии, как осуществленная сказка. В прошлом году, к сожалению, этой елки не было. Не было прежнего помещения, а нового, может быть, и не искали усиленно. Тогда все мысли были сосредоточены на войне, которая началась недавно, и каждый думал:

– Время ли заботиться теперь о елках, подумаем об этом после войны.

Так елка и не состоялась, хотя вопрос о желательности ея некоторые поднимали, поступали и пожертвования, между прочим, и из действующей армии, от группы офицеров.

Теперь (и это тоже, к сожалению) к войне мы уже привыкли, она стала для нас обыденностью, почему не захватывает так мыслью, как в прошлом году.

И вот люди опять подумали о бедных детях, о том, чтобы доставить им праздник, который перестал уже казаться чем-то неуместным во время войны. Это, конечно, хорошо, что о детях подумали, потому что лучше себе отказать в веселье, чем им. А то выходило так, что себе не отказывали, а отказывали детям. Теперь и помещение нашлось, а за пожертвованиями, вероятно, дело не встанет, потому что для многих, в смысле заработка, прибыли, тяжелый год оказался „годом хорошим“».