1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Чтобы лучше понять обстоятельства гибели последнего русского царя, надо вкратце представить атмосферу, царившую в стране летом 1918 года. Повсюду разгорался пожар Гражданской войны. Убийства, казни заложников, революционные призывы. В общем, «классовая борьба». Каждый участник на грани жизни и смерти. «Революционный русский пролетариат объявил войну войне и протянул братскую руку всем трудящимся всего мира, – писал теперь уже „Нижегородский рабоче-крестьянский листок“. – На призыв никто не ответил… Протянутая рука осталась висеть в воздухе. Угнетенные пролетарии Западной Европы не смогли ответить на призыв… Русский революционный народ остался одиноким, окруженный толпами разгоряченных врагов свободы. Озверелая толпа прислужников буржуазии со всех сторон набросилась на революцию с тем, чтобы, надругавшись, на кресте распять ее, как Христа. Неужели мы будем равнодушными свидетелями второй Голгофы?»

В июле пресса рассказывала о типичном для этого времени зверском убийстве в селе Спасское помощника комиссара и его жены. Уездный совдеп как тришкин кафтан латал свой скромный бюджет. Денег в голодающей губернии ни на что не хватало, ни на хлеб, ни на зарплату, ни на прочие мелкие расходы. В итоге депутаты, памятуя про ленинский лозунг об экспроприации экспроприаторов, взяли и постановили: наложить недостающую сумму на спасскую буржуазию. Для сбора единовременного большевистского полюдья в сие богатое село и отправился указанный безымянный помощник комиссара. А поскольку были справедливые опасения, что буржуазия денег может не дать, ему были приданы 10 солдат из караульного гарнизона. «Узнав об этом, население села собралось на сход, на который в большинстве прибыли кулаки и спекулянты, – писала пресса. – Этот грязный, развращенный и озлобленный против красноармейцев элемент вступил на защиту крупной спасской буржуазии». В результате представителям совдепа пришлось вызывать подкрепления. Прибывший вскоре в село отряд под угрозой оружия сумел-таки отобрать у богатеев нужную сумму.

А через некоторое время помощник комиссара как ни в чем не бывало приехал со своей женой на рынок села Спасское за продуктами. Где и был узнан некоторыми из крестьян. Слух о появлении «грабителя буржуазии» мгновенно разнесся по селу, и вскоре помощника комиссара окружила разъяренная толпа, представители которой начали кидать в него камнями и прочими предметами. Все мы знаем из советских фильмов, что у комиссаров всегда был при себе наган. Имелось такое оружие и у данного товарища. Выхватив револьвер, он начал стрелять по своим обидчикам. Один за другим спассцы стали валиться замертво. Однако базарная площадь наполнялась новыми «защитниками буржуазии».

Далее толпа, прямо как зомби Имхотепа из фильма «Мумия», со всех сторон двинулась на «грабителя». Помощник комиссара несколько раз сумел перезарядить наган и положить еще некоторое число нападавших. Но патроны в итоге закончились, после чего озверевшая толпа растерзала товарища и его супругу. А затем истоптала их трупы ногами. «После убийства трупы валялись среди площади, и каждый проходивший мимо них считал „святым долгом“ пнуть или ударить их», – рассказывали журналисты. Ну а потом с гиком, шумом, матерной руганью и улюлюканьем тела были оттащены к реке и брошены под мост. Ну и в ответ, естественно, последовали призывы к суду, расправе и казням…

На фоне всех этих событий опубликованное 20 июля сообщение о расстреле бывшего императора Николая II не только не стало какой-то неожиданностью, но и вообще по сути осталось незаметным среди прочих новостей об убийствах и казнях. В короткой заметке под названием «Расстрел Романова» сообщалось, что решение о казни было принято в связи с крайне тяжелой военной обстановкой, сложившейся в районе Екатеринбурга, и раскрытием контрреволюционного заговора, имевшего целью освобождение бывшего царя. Также сообщалось, что решение о расстреле было принято президиумом Уральского областного совета самостоятельно и что убит был только Николай II, а его супруга и сын были переправлены в «надежное место».