1917: Вперед, Империя! (СИ)

Впрочем, Ольга вполне могла занять место графини Брасовой, сраженная пулями того безумца – унтера Кирпичникова, расстрелявшего графиню в Гатчинском дворце на глазах ее сына. Равно как и вряд ли бы это что-то изменило, ведь, так или иначе Михаилу Второму нужен был законный престолонаследник, а значит, развод в интересах Империи был бы неизбежен.

Хотя, возможно, Ольга и предпочла бы такой поворот событий, чем жизнь с опостылевшим и явно нелюбимым мужем – со старшим братом Александра Петровича Мостовского. И уж в случае развода Император бы не пожалел Ольге и Михаилу ни титулов, ни содержания.

А так…

* * *

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 12 ИЮНЯ 1917 ГОДА:

Из Китая сообщают. Сегодня в Пекине провозглашено восстановление на троне императора Пу И. Парламент страны распущен, президент Китая Ли Юаньхун ушел в отставку. Вице-президент Фэн Гочжан в Нанкине отказался признать новую власть и заявил о верности республике.

Мы следим за развитием событий

* * *

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 12 июля 1917 года.

За истекшие сутки молниеносным ударом джигитов прославленной Дикой дивизии был выбит противник из города Перемышль. Австро-Венгерские части спешно оставляют позиции, спеша покинуть зону возможного окружения.

Силами 10-й пехотной дивизии генерала Маркова освобожден город Люблин.

Так же, сегодня на рассвете аэропланами 1-й Особой Императорской Фамилии дальнебомбардировочной дивизии генерал-лейтенанта Шидловского был нанесен бомбовый удар по железнодорожному узлу Варшава. Противник понес огромный урон в живой силе и технике.

На других участках фронта ничего существенного не произошло.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 12 (25) июля 1917 года.

Да, непростое это дело – брак королевских особ.

Причем, если в начале всего дела, я рассматривал этот брак сугубо как политический и династический, то теперь для меня весомую роль играл и личный момент. Я действительно хотел, чтобы Иоланда стала моей женой. Судя по всему, она хотела того же.

Мы регулярно обменивались письмами, полными намеков и взаимной игры в угадай глубинный, истинный смысл фразы. Не менее регулярно мы общались с ее царственным отцом и другими влиятельными персонами в Риме и не только. Волконский только и делал, что метался между российским посольством в Италии и прочими местами, включая Квиринальский дворец и Собор Святого Петра. И все это, как выяснилось, не было секретом для всего мира и моих горцев.

Что ж, популярность принцессы росла, она не сходила со страниц прессы, становилась темой номер один сплетен и пересудов, и, главное, вольно или невольно, становилась центром кристаллизации очень многих дел и процессов. И не только в Италии.

Причем, если в высших сферах царил сугубо деловой прагматичный подход, то вот в массах Иоланда была чрезвычайно популярна. Так что ее готов был носить на руках не только я.

Дошло до того, что князь Волконский начал намекать на то, что как бы Ее Королевское Высочество не начала затмевать в России меня самого и окружающие Землю звезды. Слишком уж она умеет покорить всех вокруг, весь мир и окрестные планеты своим завораживающим, просто-таки волшебным обаянием.

Но мне нравилась эта девушка, нравился ее ум, ее утонченная ирония, ее деловая хватка, ее шарм. Почему же эта девочка в моей истории не стала звездой первой величины? Каким силам перешла дорогу тогда и сейчас? А почему мой сын Георгий, явно имеющий все задатки для великого будущего, просто-напросто взял и разбился в той загадочной автокатастрофе? Кто не дал им шанс? Я не знаю. Пока.

А пока у меня не было официального ответа из Рима. Ответ Иоланды, разумеется, сделал меня немножко счастливее, но, это все лирика. Главные же ответы все еще находились на стадии обсуждения.

В Вечном городе шли вежливые, но яростные консультации, фактически – торг, между моим представителем князем Волконским, королевским двором Италии и Ватиканом. Дело было серьезнейшее, требовавшее решений и определенных обязательств на самом высоком уровне, включая обязательства по учету интересов сторон, причем перечень этих самых «сторон» был немаленьким сам по себе и явно выходил далеко за пределы «итальянского сапога».

Вряд ли, конечно, в самый последний момент этот брак сорвется, поскольку никаких разумных альтернатив или мнений против него у короля не существовало. Но и помимо монарха там были силы куда как влиятельные.