1917

Вернёмся, однако, к Пулю… Когда лево-эсеровский заговор в июле 1918 года провалился, а покушение правой эсерки Фанни Каплан на Ленина не удалось, Пуль, явно причастный к этому покушению, уехал из Москвы и с ноября 1918 года по июнь 1919 года был поверенным в делах США при «белом» «Временном правительстве Северной области».

Пуля считали дипломатом, но он был, конечно, профессиональным разведчиком и, вернувшись в США, возглавил отдел по делам России в госдепартаменте, преподавал в Принстонском университете, а в годы Второй мировой войны руководил отделом в Управлении стратегических служб (УСС) – прямом предшественнике ЦРУ.

Другой ставший известным в русской истории ХХ века политический агент США – полковник Рэймонд Робинс (1873–1954) – был фигурой иного плана. В юности он батрачил на Юге Штатов, искал золото на Аляске, а в 1917 и 1918 годах был одним из руководителей миссии Американского Красного Креста в России, занятой не столько делами милосердия, сколько разведкой. После Октября 1917 года Робинс, связанный по линии политической разведки с послом Фрэнсисом и полковником Хаузом, достаточно быстро разочаровался в инспирируемом его патронами «Белом движении», встречался с Лениным и перед своим отъездом в США писал ему весной 1918 года: «Ваша пророческая проницательность и гениальное руководство позволили Советской власти укрепиться во всей России, и я уверен, что этот новый созидательный орган демократического образа жизни людей вдохновит и двинет вперёд дело свободы во всём мире».

14 мая 1918 года Ленин ответил:

«Дорогой господин Робинс! Я прилагаю при этом предварительный план наших экономических отношений с Америкой. Этот план был детально разработан в комиссии по внешней торговле в нашем Высшем совете народного хозяйства.

Я надеюсь, что этот предварительный план может оказаться полезным для Вас при Вашей беседе с американским министерством иностранных дел и американскими специалистами по экспорту.

Примите мою глубокую благодарность,

искренне Ваш

Ленин».

Впрочем, Робинс тоже имел двойную ипостась и выполнял весьма специфические и деликатные функции не только своего рода «офицера связи» Вильсона и Лансинга при большевистских лидерах, но и – по возможности – функции политического агента влияния, имевшего задачу срыва мирного соглашения между РСФСР и Германией. Робинс установил достаточно тесные отношения с Троцким, и можно предполагать, что провокационная линия Троцкого на переговорах в Брест-Литовске с немцами была результатом прямого соглашения Троцкого с Робинсом (а, возможно, и ещё с кем-то).

На Ленина Робинс влияния, конечно же, не имел, хотя именно устами Ленина новая Россия предлагала Америке торговый обмен и дружбу. Однако у Америки относительно России Ленина были иные планы.

НЕ ТОЛЬКО символично, но и вполне разоблачительно то, что именно посол США Фрэнсис предоставил Керенскому свой автомобиль под американским государственным флагом. На авто посла свергнутый «временный» министр-председатель и «Главковерх» выбрался из столицы в Гатчину для организации совместно с генералом П.Н. Красновым первого антисоветского выступления 26–31 октября (8-13 ноября) 1917 года. Когда Керенский прощался с Фрэнсисом, то заявил, что «вся эта афера будет ликвидирована в течение пяти дней», однако в течение пяти последующих дней была ликвидирована афера Керенского – Краснова. Соответственно, Фрэнсису и всему корпусу агентов США в России пришлось разворачивать работу по выправлению положения в сторону совершения того, что не смог сделать Керенский.

Началось с поддержки «калединщины»…

После того как в Петрограде большевики низложили Керенского и он сбежал в машине из гаража посольства США, «все здоровые силы России» потянулись на Тихий Дон, чтобы готовить там второе издание «корниловщины». 29 ноября 1917 года в Екатеринодаре было создано «объединённое правительство Юго-Восточного союза», а через десять дней консул США в Москве Пуль направил депешу государственному секретарю Лансингу с докладом о переговорах с эмиссарами донского атамана Каледина.