1918-й год на Востоке России

Деревня в это время повсеместно доделивала растащенное, нажитое не одним поколением добро, но оставшихся единичных к этому времени помещиков не трогала, не являлась, как это было в предшествующий период, и днем и ночью с требованиями и переходила в лице своих комбедов и комитетов на борьбу с так называемыми кулаками и более зажиточным крестьянством.

На отношение ко мне крестьянства я жаловаться не могу, они видели, что я справляюсь с полевыми работами удовлетворительно и потому обвинений в дармоедстве не заслуживаю. Но лучше расположенные крестьяне побаивались обвинения со стороны своих руководителей, а также и уездного начальства в дружбе с помещиками, почему не препятствовали проявлению в некоторых случаях опеки, выражавшейся в расследовании, зачем пошла лошадь на станцию без разрешения сельского совета, а также в требовании отвода мне земли по жребию наравне со всеми односельчанами и притом непременно в разных участках по лоскутам. Это все, конечно, надоедало, тем более что при бестолковости на ожидание решения уходила масса времени. Вообще, кому не приходилось иметь дело с общинным хозяйством, тот не может понять, что это за нелепая и стеснительная на каждом шагу зависимость.

Красноармейцы в село наезжали редко, но успели надоесть и тогда уже крестьянству, как вообще и все советское правительство, почему нередко можно было услышать чаяния и ожидания прихода чехов или Дутова, о которых в этих местах доходили слухи.

* * *

Перехожу теперь к описанию образования Восточного фронта, сыгравшего затем такую серьезную роль во всем антибольшевистском движении в России.

Моментом образования восточно-большевистского фронта является занятие чехословаками средней Волги с городами Сызранью, Самарой, Уфой, когда был отрезан восток от центра России. Эти события относятся к началу июня месяца 1918 года. Они имели огромное значение в том отношении, что способствовали развитию борьбы с большевиками в отрезанных от центра России районах; и накоплявшиеся до этого антибольшевистские силы в Сибири получили возможность вылиться в формы, годные для борьбы с большевизмом.

Появление чехословацких войск в приволжских губерниях относится, как я уже указывал, к первой половине марта 1918 года, и появление их в этой местности объясняется осуществлением договора их командного состава с советской властью, по которому Чехословацкий корпус, начало формирования которого относится еще к дореволюционному периоду и насчитывавший при появлении его на Волге до 60 000 человек, должен был быть эвакуирован в Чехию через Сибирь.

По первоначальному плану эвакуация должна была быть произведена через Архангельск, но какие-то осложнения, а может быть, и всегдашняя путаность и нерешительность в союзнических действиях помешали приведению этого плана в исполнение, почему чехи из пределов Украины были направлены к Волге. Эвакуация производилась с большими затруднениями, как из-за возникновения различных препятствий, чинимых чехам комиссарами, требовавшими отдачи оружия, снаряжения, аэропланов и т. д., так и вследствие малой пропускной способности железных дорог, которые, как, например, Самаро-Златоустовская, могли пропускать лишь по одному эшелону в сутки.

Однако, несмотря на все это, чехи постепенно продвигались, и к 20-м числам мая по новому стилю головные эшелоны уже достигали Челябинска, хвост же их подходил к городу Балашову, стоящему на Рязанско-Уральской железной дороге. Независимо от этого, небольшой отряд находился в Забайкалье.

Но к этому времени отношение советской власти к чехам по настоянию германского посла в Москве графа Мирбаха стало проявляться все в более и более настойчивом требовании приостановки их передвижения и разоружения. По-видимому, Мирбах, по указанию из Берлина, должен был препятствовать усилению союзной армии Чехословацким корпусом, и потому задачей его было остановить корпус в пределах России, разоружить его, а личный состав перевести на положение военнопленных. Уступчивость чехов, проявленная ими в начале весны в центральных губерниях и приведшая к отдаче части своего оружия, прекратилась, и они стали выказывать явное желание не подчиняться.

Тогда из Москвы было отдано распоряжение отобрать оружие силой, и в городе Пензе, где в это время их находилось около 4 тысяч, после безрезультатных уговоров местного комиссара был послан большевиками отряд мадьяр для приведения московского приказа в исполнение. Последнее обстоятельство страшно возмутило чехов, появление мадьяр оскорбило их национальное достоинство, и солдаты потребовали у своего командования дать отпор. 20 мая большевики открыли из орудий огонь по поездам, чехи же начали подтягивать свои отставшие эшелоны, выдержавшие за это время тоже бой около ст. Ртищево Рязанско-Уральской железной дороги. Не надеясь удержать город в своих руках, ввиду высылки красным командованием из Москвы тяжелой артиллерии и войск, они через 3 дня оставили Пензу и ушли на восток, где в это время шли бои у Самары и Уфы.