1918-й год на Востоке России

Вспоили вы нас и вскормили,
Сибири родные поля,
И мы беззаветно любили
Тебя, страна снега и льда.
Теперь же грозный час борьбы настал, настал,
Коварный враг на нас напал, напал.
И каждому, кто Руси — сын, кто Руси — сын,
На бой с врагом лишь путь один, один, один…
Мы жили мечтою счастливой,
Глубоко Тебя полюбив,
Благие у нас все порывы,
Но кровью Тебя обагрим.
Вперед, вперед, смелее…
Сибири поля опустели,
Добровольцы готовы в поход.
За край родимый, к заветной цели,
Пусть каждый с верою идет, идет, идет…
Мы знаем, то время настанет,
Блеснут из-за тучи лучи,
И радостный день засияет,
И вложим мы в ножны мечи.
Теперь же грозный час борьбы настал, настал,
Борьбы за честь, борьбы за светлый идеал,
И каждому, кто Руси — сын, кто Руси — сын,
На бой кровавый путь один, лишь путь один…

Действия отрядов штабс-капитана Казагранди и полковника Киселева

Выше уже говорилось о первых действиях отряда шт. — капитана Казагранди — разгроме им красного отряда тов. Легетти под городом Тарой. Теперь кратко укажем, что в Таре к шт. — капитану Казагранди присоединился Тарский повстанческий отряд под командой шт. — капитана Черкеса[78] и в составе 19 человек. Затем, при дальнейшем движении отряда Казагранди в сторону Тобольска, последовал ряд мелких стычек с противником, неизбежно кончавшихся победой белых и захватом последними ряда трофеев. Так, например, у устья реки Тавды, близ села Бачалина, белыми был захвачен катер с 25 красноармейцами-разведчиками.

На своем пути отряд Казагранди встречал со стороны местного населения исключительно и в высшей степени сочувственное отношение. Всюду белых снабжали, как продовольствием, так и деньгами. Под городом Тарой, например, крестьяне преподнесли отряду около 2 000 000 000 рублей.

Этими краткими сведениями приходится ограничиться в описании боевой работы отряда штабс-капитана Казагранди, позднее полковника, который был, несомненно, офицером исключительного мужества и боевой доблести, обладающим к тому же и свойствами хорошего организатора в обстановке Гражданской войны. Никогда не унывающий, весьма энергичный и дисциплинированный, он, пользуясь любовью и преданностью своих подчиненных, умел прививать им эти личные свои свойства. Отряд Казагранди, благодаря неустанным заботам своего командира, редко испытывал материальные затруднения и, следуя его примеру, доблестно и всегда успешно выполнял ставимые ему боевые задачи. В заключение следует указать, что имя Казагранди, как офицера и начальника, связанное со многими блестящими и лихими делами белых, приобрело в Сибири и в Приуралье широкую и вполне заслуженную большую и добрую известность. Оба помощника Казагранди — капитаны Цветков и Ушаков — были также выдающимися во всех отношениях офицерами и незаменимыми в разрешении и выполнении тех или иных боевых задач.

* * *

В городе Тобольске в руки белых власть перешла без участия чехословаков — в результате выступления местной подпольной офицерской организации. По очищении города от красных стало известно, что военная власть принадлежит полковнику Киселеву — офицеру 42-го Сибирского стрелкового полка старой армии. Здесь, как и в других местах, была открыта запись желающих поступить добровольцами в белый отряд. Таковых набралось всего до 100 человек, и с ними полковник Киселев двинулся на юг, навстречу молодым сибирским частям, двигающимся со стороны города Омска.

Несколько слов о полковнике Киселеве: это был храбрый боевой офицер. В Великую войну он был тяжело контужен. В результате с течением времени он постепенно становился все более и более ненормальным. Кроме того, он злоупотреблял спиртными напитками. Помощником его и в то же время начальником хозяйственной части был назначен подполковник Бордзиловский[79], по роду оружия артиллерист, долгое время служивший в дворцовом ведомстве (Великая война застала его на должности коменданта Гатчинского дворца).

Двигаясь вверх по Тоболу, отряд полковника Киселева, после ряда незначительных стычек с красными, соединился с отрядом штабс-капитана Казагранди у села Бачалина. В это время в рядах Тобольского отряда насчитывалось не более 120–150 человек, разбитых на три роты.