1919

Итальянцы! Вопреки всем и всему помните, что в Фиуме зажжен маяк и что смысл всех речей сводится к трем словам: Фиуме или Смерть.

Criez au quatre vents que je n'accepte aucune transaction. Je reste ici contre tout le monde et je pr'epare de tr`es mauvais jours.

Criez cela je vous prie а tue-t^ete[311]

в воззвании, призывающем вступать в ряды армии, упоминается о соблазнительной возможности заработать золотые нашивки, охотиться за крупной дичью и заниматься увлекательным водным спортом, помимо общих преимуществ, связанных с путешествиями по чужим странам

Chi va piano
Va sano
Chi va forte
Va'la morte
Ewiva la libert^a[312]

ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В ИТАЛИИ – БЕДСТВИЕ, РАВНОЕ ПО РАЗМЕРАМ ВОЕННОМУ

девушки – члены ХАМЖ – имеют возможность путешествовать только на военных транспортах; часть флота выйдет в море навстречу Вильсону

ДЕМПСИ НОКАУТИРУЕТ УИЛЛАРДА В ТРЕТЬЕМ РАУНДЕ

Ils sont sourds.
Je vous embrasse.
Le coeur de Fiume est а vous.[313]

Джохилл

Молодой швед, по фамилии Хилстрём, ушел в море, заработал себе мозоли на руках, плавая на парусниках и грузовых пароходах, научился говорить по-английски в кубриках пароходов, ходивших из Стокгольма в Гулль, грезил, как грезят все шведы, о Западе;

приехав в Америку, он нашел работу – чистить плевательницы в кабаке на Бауэри.

Он двинулся на Запад, в Чикаго, и работал на машиностроительном заводе.

Он двинулся на Запад и шел вслед за сбором урожая, околачивался в посреднических конторах, переплатил немало долларов, чтобы получить место на стройке, переходил с места на место, когда харчи были больно поганые, или хозяин больно свирепый, или клопов больно много в бараке;

читал Маркса и устав ИРМ и грезил о создании нового общества в скорлупе старого.

В Калифорнии он участвовал в стачке на Южной Тихоокеанской (Кейси Джонс, два паровоза, Кейси Джонс), играл на гармонике у входа в барак по вечерам после ужина /Долгогривые полы день и ночь подряд), навострился подбирать мелодии к бунтарским словам (В единенье наша сила).

На побережье, в бараках, ночлежках, лесах безработные бродяги, члены профсоюза «Индустриальные рабочие мира», начали распевать песни Джо Хилла. Их пели в окружных тюрьмах штатов Вашингтон, Орегон, Калифорния, Невада, Айдахо, на скотных дворах Монтаны и Аризоны, их пели в Уолла-Уолла, Сан-Квентине и Ливенуорсе, создавая новое общество в оковах старого.

В Бингэме, штат Юта, Джо Хилл организовал единый большой союз рабочих «Ютаской строительной компании», добился новых расценок, сокращенного рабочего дня, лучшего харча (Ангел Морони[314] любил рабочих организаторов не больше, чем их любила Южная Тихоокеанская).

Ангел Морони подвигнул сердца мормонов обвинить Джо Хилла в убийстве бакалейщика Моррисона. Шведский консул и президент Вильсон добились пересмотра дела, но Ангел Морони подвигнул сердца Верхнего суда штата Юта утвердить приговор. Джо Хилл сидел в тюрьме, продолжал сочинять песни. В ноябре 1915-го его поставили к стенке тюремного двора в Солт-Лейк-Сити.

«Не оплакивайте меня, организуйтесь» – были его последние слова, обращенные к трудящимся ИРМ. Джо Хилл встал к стенке тюремного двора, взглянул в дуло винтовок и скомандовал «огонь!».

Его облекли в черный костюм, крахмальный воротничок и галстук бабочкой, перевезли в Чикаго, устроили ему пышные похороны и сфотографировали его прекрасную каменную маску, глядящую в будущее.

Первого мая его прах развеяли по ветру.

Бен Комптон

История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов.[315]

Старики были евреи, но в школе Бенни всегда говорил: нет, он не еврей, он американец, потому что родился в Бруклине и жил в Флетбуше на Двадцать пятой авеню, 2531, и у них был собственный дом. Когда он был в седьмом классе, учитель сказал, что он косит, и послал его домой с запиской. Папаша отлучился из ювелирной лавки, где с лупой в глазу чинил часы, и повел Бенни к оптику, который накапал ему чего-то в глаза и заставил читать крохотные буквы на белой таблице. Папаша был, кажется, польщен, когда оптик сказал, что Бенни придется носить очки.