Читаем 1919 полностью

трудящиеся Баварии забыли все партийные разногласия и образовали единый мощный союз борьбы с правящим классом эксплуататоров; в лице рабочих, солдатских и крестьянских Советов они взяли в свои руки всю полноту государственной власти (*95)

Над поясницей ясно видный

Как с птичьего полета Сидней

А на груди вот за это мерси

Родной мой штат Теннесси

ЗА БОЛЬШЕВИЗМ ОТВЕТСТВЕННЫ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ

БЫВШИЕ ОБИТАТЕЛИ ИСТ-САЙДА - ГОВОРИТ Д-Р СИМОНС

РАБОЧИЕ РАССЕЛЯЮТСЯ В ДВОРЦАХ

УКРАИНЦЫ ОБСТРЕЛЯЛИ СОЮЗНУЮ МИССИЮ

в настоящий момент дело принимает такой оборот, что Ландрю (*96), по-видимому, будет обвинен в гибели всех женщин, исчезнувших во Франции не только за последние десять лет, но и за несколько десятилетий

КАМЕРА-ОБСКУРА (40)

я обошел весь город всеобщая забастовка ни автобусов ни такси вход в метро заперт на Иенской площади я видел красные флаги Анатоля Франса с белой бородой плакаты MUTILES DE LA GUERRE [инвалиды войны (франц.)] и агентов Сюрте с лицами щелкунчиков

Mort aux vaches [смерть фараонам (франц.)]

на площади Согласия республиканские гвардейцы в касках похожих на елочные украшения разъезжали в толпе избивая парижан палашами плашмя обрывки Интернационала пасмурные солдаты в стальных шлемах расхаживают винтовки штыками вниз по Большим бульварам

Vive les poilus [да здравствуют солдаты (франц.)]

на площади Республики a bas la guerre MORT AUX VACHES a bas la paix des assassins [долой войну, смерть фараонам, долой мир, заключенный убийцами (франц.)] они сорвали решетки вокруг деревьев и швыряют камни и куски железа в расфранченных республиканских гвардейцев шикают свистят тычут в лошадей зонтиками обрывки Интернационала.

на Восточном вокзале поют Интернационал полностью национальная жандармерия медленно прокладывает себе дорогу по бульвару Мажента навстречу камням свисткам кускам железа Интернационалу Mort aux vaches Баррикады давайте строить баррикады два-три юнца пытались взломать ставни оружейной лавки

револьверные выстрелы ранена старуха в окне (чья это кровь на булыжнике?) мы все удираем в переулок забегаем в дворы консьержки пытаются запереть парадные двери кавалерия скачет в атаку по двенадцать в ряд большущие усы каски сверкают как елочные игрушки а рожи багровые испуганные и подлые.

на углу сталкиваюсь с бегущим навстречу приятелем

Будь осторожен Они стреляют боевыми патронами и пошел сильный дождь мы вместе ныряем под падающую штору маленького кафе там темно и тихо несколько пожилых рабочих хмуро пьют ah les salops [ах, мерзавцы (франц.)] газет нет Кто-то говорит революция победила в Марселе и Лилле Ca va taper dure [это крепко ударит (франц.)] мы пьем американский грог у нас промокли ноги за соседним столиком два старика играют в шахматы за бутылкой белого вина

немного погодя мы смотрим из-под опущенной шторы на пустые улицы под проливным дождем только сломанный зонтик и старая клетчатая кепка рядышком в чистом каменном водостоке да разорванная летучка L'UNION DES TRAVAILLEURS FERA

НОВОСТИ ДНЯ XXXVIII

C'est la lutte finale

Groupons-nous et demain

L'Internationale

Sera le genre humain

[Это есть наш последний

и решительный бой,

с Интернационалом

воспрянет род людской (франц.)]

СТРЕЛЬБА В СЕЙМЕ

Арест растратчиков в ХСМЛ

заявляет, что в подобном деле руководить страной может только народная мудрость ПО ЕГО МНЕНИЮ США ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ВЕЛИЧАЙШИЙ В МИРЕ ФЛОТ когда я был в Италии, ко мне обратилось несколько увечных итальянских солдат. Я не мог себе представить, о чем они намерены говорить со мной, но они с величайшей, поистине трогательной простотой подали мне петицию о скорейшем учреждении Лиги Наций Буйство Солдат в Германском Оперном Театре

ПРИКАЗ ОБ УНИЧТОЖЕНИИ ВСЕХ ГРЕКОВ

Мятеж канадцев в Британском лагере

Вставай, проклятьем заклейменный

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

A QUI LA FAUTE SI LE BEURRE EST CHER?

[Кто виноват в том, что масло вздорожало? (франц.)]

ГИГАНТСКИЕ ПРИБЫЛИ УОЛЛ-СТРИТ РЯД НОВЫХ РЕКОРДОВ

NE SOYONS PAS LES DUPES DU TRAVESTI BOLCHEVISTE

[Не поддадимся на удочку большевиков (франц.)]

в Вашингтоне преобладает мнение, что американская общественность вряд ли одобрит отправку войск в Малую Азию и охотней даст свою санкцию на использование армии в целях восстановления порядка к югу от Рио-Гранде. Забастовщики угрожают параличом всей нью-йоркской жизни. В Лагоре восстановлен порядок. Лилль бастует

УГРОЗА МЯТЕЖА В АМЕРИКАНСКИХ ЧАСТЯХ

СКОРЫЙ ПРИГОВОР КАЛИФОРНИЙСКОГО СУДА ПРИСЯЖНЫХ

ПО ДЕЛУ РАБОЧИХ САКРАМЕНТО

Это есть наш последний

И решительный бой,

С Интернационалом

Воспрянет род людской

ПО СЛОВАМ СПАСШЕГОСЯ БЕГСТВОМ ГЕНЕРАЛА БОЛЬШЕВИКИ НАКАНУНЕ ПАДЕНИЯ

Перейти на страницу:

Похожие книги

В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза
К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература