1920 год. Советско-польская война

Попытки ослабить напряжение на фронте восточнее Варшавы путем нанесения удара менее скованными войсками Северного фронта под Модлином (наша 5-я армия) принесли некоторые результаты. Мы продвинулись до Насельска и вдоль Нарева на север. Но теперь господам в Варшаве казалось, что в случае дальнейшего продвижения 5-й армии на север ее левый фланг окажется в слишком большой опасности; то же самое относилось и к той части 1-й армии, которая наступала по западному берегу Нарева. Я лично не усматривал здесь никакой опасности и был уверен, что в любом случае противник будет вынужден отступать. Но моя уверенность не встретила понимания в Варшаве. Страх за столицу там был еще очень силен, а вклинение противника на запад слишком велико, и мне стоило больших усилий, чтобы настоять на своем.

В приказе от 18 августа я ставил нашим армиям следующие оперативные задачи:

«3-й армии – прикрытие районов, прилегающих к Люблину и Хелму, выход на Буг, ведение разведки за Бугом, а также оказание помощи левому флангу Южного фронта путем воздействия с севера на части большевистской 12-й армии, не ограничивая свои действия южной границей своего участка.

2-й армии – активное преследование в северном направлении с задачей занять Белосток и атаковать с востока отходящие колонны противника; одновременно обезопасить себя с востока путем занятия Брест-Литовска (3-й див. лег., а также приданные 2-й армии 19-я пех. див. и 41-й пех. п. предназначаются для действий в районе Августов – Волковыск).

4-й армии – активное преследование в северном направлении с задачей быстро форсировать Буг на участке Брок (вкл.) – Гранне (иск.), занять Мазовецк и прижать противника к германской границе; быстрее действовать правым плечом для охвата противника с фланга.

1-й армии – фронтальное преследование в северо-восточном направлении. Ось преследования: Варшава – Вышков – Остров – Ломжа. Кавалерию использовать на левом фланге для закрытия промежутка между пехотой армии и границей.

5-й армии – полная ликвидация 3-го конного корпуса 4-й армии и тех частей 15-й армии большевиков, которые окажутся отрезанными в результате продвижения 5-й армии на север в направлении Пшасныш – Млава».

В дополнение к этому приказу поздно ночью 19 августа в Седльцах я написал письмо своему начальнику штаба, так как уже знал, что ни 4-я армия, ни войска ген. Смиглы не встретят на Буге серьезного сопротивления. Поэтому я посчитал возможным уменьшить количество войск, задействованных в непосредственном преследовании. Кроме того, войска, сосредоточенные в предместьях Варшавы, уже можно было вывезти частично на юг, а частично на восток для формирования нового фронта, повернутого не на север, как сейчас, а на восток. Зачатки такой реорганизации прослеживаются уже в приказе от 18 августа. В пункте III этого приказа я распорядился вывести из состава 5-й и 1-й армий 41-й сувальский полк и 19-ю дивизию, известную ранее как 1-я литовско-белорусская. Это было сделано для того, чтобы 41-й полк, сформированный из сувальских добровольцев, направить в родные места для их освобождения от советско-литовских захватчиков. В свою очередь 19-я дивизия, также состоящая из добровольцев с наших окраин, должна была выдвинуться, как сказано в приказе, «скорым транспортом» через Варшаву и Седльце в направлении на Черемшу, чтобы одной из первых очистить свою родину от врага. В письме начальнику штаба, во II пункте, я окончательно сформулировал свой замысел. Противника я считал разбитым, поэтому суть своего приказа я изложил следующим образом: «На 5-ю армию возлагается преследование. 4-я армия наступает в северном направлении, все более сужая все пути отступления. 2-я армия наносит внезапный удар с востока. Я не упоминаю о 1-й армии (находящейся посередине между 5-й и 4-й) только потому, что для нее, видимо, не найдется места, и ее придется разделить между 2-й и 3-й армиями. Последнюю целесообразно использовать не только для прикрытия Буга и Люблина, но и для удара в южном направлении с целью освобождения Галиции». Таким образом, уже к 20 августа я хотел покончить с тем стратегическим абсурдом, который я когда-то положил в основу битвы за Варшаву.