1922: эпизоды бурного года

Внешностью Гардинг вполне годился в президенты США. Он был хорош собой и фотогеничен. На публике он держал себя с тем достоинством, которое американцы хотели видеть в своем лидере. Гардинг был приветлив и дружелюбен. Слоган его президентской кампании гласил: «Назад к норме». Для страны, переживающей огромные перемены, во многом пугающие, возвратиться к чему угодно нормальному казалось очень привлекательным. Многочисленные недостатки Гардинга не были особенно заметны, хотя его политические оппоненты не стеснялись говорить о них вслух. Демократа Уильяма Макэду, например, не впечатлили ораторские способности нового президента, и это неудивительно. Как отмечал Макэду: «Когда президент говорит, кажется, что целая армия пышных фраз движется по полю в поисках главной мысли. Порой этим бродячим словам все-таки удается поймать строптивую мысль, и они триумфально хватают ее, берут в плен и тащат за собой, пока та не умрет от тяжкого труда и лишений». Даже журналист Уильям Аллен Уайт, известный поклонник Гардинга, писал, что президент «глубоко невежественен» и «говорит избитыми истинами, которые ничего не значат, потому что оратор ничего и не знает». Гардинг слишком часто принимал на веру последнее, что слышал. Также по сведениям Уайта, однажды Гардинг признался своему секретарю после экономических дебатов на тему налогов: «Не знаю, где хвост, а где голова у этих проклятых налогов! Вот одна сторона выступает – и вроде как они правы. А потом – Боже мой! – выступает вторая, и они ведь тоже правы! И вот я не представляю, как быть».

Каждый, кто хоть раз слышал выступление нового президента, мог убедиться, насколько банальные риторические приемы он использовал. Известно было и то, что особенным умом Гардинг не блещет. Однако публике были незнакомы другие стороны его жизни. Например, то, что Гардинг был безудержным волокитой. Пока шла предвыборная кампания, многим его любовницам заплатили, чтобы те молчали. Однако выиграв президентскую гонку, Гардинг вовсе не намеревался ограничивать свои похождения. В ночь перед инаугурацией сторонникам Гардинга пришлось отговаривать его от тайной ранней встречи с подругой. Нэн Бриттон, мать незаконной дочери Гардинга, зачатой во время его сенаторства, через пять лет после смерти любовника выпустила сенсационную автобиографию, где рассказывала, что их отношения длились на протяжении всего президентского срока. Однажды, писала она, они занимались любовью в кладовой Белого дома.

Интимная жизнь президента, возможно, и портила его репутацию, но она приносила вред только непосредственно вовлеченным в нее людям. Совсем другое дело – привычка Гардинга ставить на важные посты своих приятелей, честность и моральный облик которых оставляли желать лучшего. Коррупция во время его президентства достигла неслыханных масштабов. Разумеется, не все назначенные им чиновники были нечестными бездарями: например, его министр финансов Эндрю Меллон послужит еще двум президентам. И все же Гардинг питал пагубную слабость к своим старым товарищам, так называемой «банде из Огайо», из которых получались хорошие взяточники, но никак не компетентные должностные лица. Гарри М. Догерти, который знал Гардинга не один десяток лет, занял пост генерального прокурора. Догерти брал взятки у бутлегеров и был снисходителен к тем, кто был готов заплатить. Также он переводил государственные деньги на свои собственные банковские счета. Он привез с собой в Вашингтон своего помощника Джесса Смита, чьи буйные гулянки с выступлением нью-йоркских танцовщиц стали притчей во языцех. На его вечеринках крутились порнофильмы, в некоторых из них мелькали актрисы, которые в дальнейшем появлялись в голливудских картинах, только уже более одетые. На одной из вечеринок случайно была убита секс-работница: ей в голову попала брошенная бутылка из-под спиртного. Брат погибшей девушки принял роковое решение шантажировать президента. Его посадили за решетку.

Самая грязная спекуляция всплыла только после смерти Гардинга в 1923 году – а в 1922 году она была в полном разгаре. Произошедшее назовут «Типот-доумский скандал» – самый громкий политический скандал в американской истории, который потеснит лишь Уотергейт в 1970-х. Назван он в честь нефтяного промысла Типот-Доум в Вайоминге. Это месторождение нефти и еще два таких же Уильям Тафт, будучи президентом США, специальным законом отрядил для нужд военно-морских сил. По замыслу Тафта, в случае нужды ВМС всегда имели бы доступ к нефтяному топливу. В 1921 году Гардинг выпустил специальное постановление и передал Типот-Доум под контроль министерства внутренних дел, которое возглавлял один из самых закадычных его дружков, сенатор из Нью-Мексико Альберт Фолл. Фолл попытался незаконно сдать в аренду Типот-Доум и другие запасы нефти в Калифорнии, ведя переговоры с частными компаниями. Те, в свою очередь, отвалили ему почти полмиллиона долларов и несколько ценных объектов собственности.