1924 год. Наследница (СИ)

  Поляк, тем временем, подойдя к краю тротуара, бросил ищущий взгляд по сторонам, при этом он скользнул взглядом по нашей пролетке, но я укрылся за широкой спиной Ерофея. Простоял он недолго, так как основная масса народа предпочитала идти пешком или висеть на подножке переполненного трамвая, так что спустя несколько минут к дипломату подъехала свободная пролетка и мы сразу пристроились к ним сзади. Насколько я мог видеть, дипломат не суетился, сидел и смотрел в основном прямо, только изредка бросал взгляды по сторонам. Минут через десять пролетка остановилась, поляк расплатился и сошел у какого-то парка, за которыми можно было частные дома. Сойдя на тротуар, он сначала оглянулся по сторонам, затем достал часы, щелкнул крышкой и посмотрел сколько времени. Спрятав их, снова посмотрел по сторонам. Он явно кого-то ждал.

   - Ерофей, помедленнее.

  Я проехал мимо, не зная, как мне поступить, но в следующий миг все решилось за меня. Сначала я услышал за спиной нарастающий стук копыт.

   "Это тот, с кем он должен встретиться?".

  Согласно ситуации мне нельзя было оборачиваться назад, так как я сразу привлеку внимание, но сработало моя интуиция, которую я никак не мог проигнорировать и поэтому стал свидетелем убийства человека, за которым охотился. Сначала я увидел, как пролетка стала притормаживать, одновременно сворачивая к тротуару. Поляк автоматически сделал шаг вперед, но сразу остановился. По его реакции можно было понять, что это был не тот человек, которого он ждал, затем он вдруг вскинул руки, словно защищаясь и почти одновременно с этим жестом, один за другим, прогремели три выстрела, а следом раздался крик: - Гони!

  Стоило мне увидеть рухнувшего на тротуар дипломата, с залитым кровью лицом, меня, несмотря на мою тренированную психику, охватила ярость и отчаяние. Именно поэтому стоило бешено несущейся пролетке начать обгонять нас, как я, не раздумывая, дважды выстрелил кучеру в спину. Тот, как раз подался вперед, погоняя лошадь, поэтому качнувшись, рухнул с облучка головой вперед, упав под колеса собственной пролетки. Испуганная лошадь рванула, наехав колесами на труп, коляску со стрелком резко подбросило и убийца, только что выбросивший в мою сторону руку с наганом и готовый стрелять, не удержавшись, вылетел из коляски.

   Испуганный народу не понравились гонки со стрельбой, и он с криками стал разбегаться во все стороны.

   - Останови!

  Ерофей послушно остановил лошадь. Выскочив из пролетки, я подбежал к стрелку, который сейчас с трудом и неуверенно вставал на ноги. Судя по всему, он хорошо приложился головой о брусчатку. Вот только не успел он встать, как его рука оказалась в болевом захвате, а сам он, мыча от боли, торопливо зашагал в сторону моей пролетки. Ниточка, которая должна была привести меня к девочке, была готова снова оборваться. Ерофей, соскочив с облучка, помог мне закинуть в пролетку пленника, затем вскочил на свое сиденье и резко тряхнув поводьями, крикнул: - Давай, милая! Гони!

   Лошадь резко рванула с места. Крики скоро стихли, а милицейских свистков я так и не услышал.

   - Ерофей, знаешь тихое место? - спросил я извозчика.

   - Знаю, - лаконично ответил он.

  Спустя какое-то время мы быстро свернули за ближайший угол, проехали по короткой улице, затем выехали за парк и какое-то время петляли среди частных домов. Казалось, что город исчез, растворился, особенно это стало видно, когда последние дома исчезли сзади, а впереди показались кусты и деревья. Остановились мы на краю какого-то поля, среди густого кустарника. Скинув стрелка на землю, словно тот был мешок с картошкой, затем спрыгнул сам. Моя ярость никуда не делась, только теперь она уже была под контролем. Ерофей, в свою очередь, спрыгнул на землю и теперь разминался, поводя плечами и потягиваясь. Он прекрасно понимал, что сейчас произойдет, но это его, похоже, не волновало, он даже предложил свою помощь: - Помочь?

   - Сам справлюсь, - ответил я ему, потом спросил сидящего на земле боевика. - Где девочка?

  Даже откровенный страх, легко читаемый на лице убийцы, стерло удивление, вызванное моим, явно неожиданным для него, вопросом.

   - Какая девочка?! Ты псих?!

   - Зачем убил поляка? - задал я следующий вопрос.

   - Приказали, вот и убил, - отвечая, он даже на секунду не задумался, а значит, говорил правду.

  Умело построенный допрос много времени не занимает: "где, что, когда". Только надо правильно подвести человека к тому, что выбор у него только один: отвечать быстро и кратко. В свое время мне доводилось сталкиваться с разными мастерами своего дела, а я всегда был хорошим учеником, поэтому упертости боевика хватило на десять минут, после чего вор и убийца Степка Бурый, сам рассказал мне все, что знал по этому делу. Вот только, к сожалению, он действительно ничего не знал о девочке.

   - Значит, ты получил заказ на поляка, и еще на двух типов. Кто они? Адреса, фамилии, приметы.

  Несмотря на ломавшую его боль, Бурый на вопросы старался отвечать четко и быстро, так как понял, что лучше умереть, чем еще раз испытать подобное.

   - Кто отдал приказ?