1924 год. Наследница (СИ)

   Мужчина отвел нас в сарай, где мы сложили свои носки. Перед тем как уйти, он буркнул что-то по-польски. Славик сразу мне перевел его слова: не курить. Вместе с ним ушел Путник и Семен Жареный. Я снял пиджак, потом стянул с себя сапоги и, с каким-то невыносимым блаженством, растянулся на соломе, но перед этим незаметно достал из-за ремня кольт, который сразу сунул в свернутый пиджак. Впрочем, сейчас никому до меня не было дела, даже Славику, который старался всю дорогу опекать новичка. Все эти здоровые мужики сейчас молча лежали, блаженно наслаждаясь спокойствием, которое постепенно вытесняло из их сознания и сердца накопившийся внутри них страх и дикое напряжение, не отпускавшее их весь длинный и опасный путь. Прошло какое-то время, люди ожили, посыпались шутки, раздался смех. Спустя полчаса нам принесли в большой кастрюле еще горячую яичницу, жаренную на сале, хлеб, огурцы, колбасу и водку. Все сразу набросились на еду, словно дикие звери. Чуть позже пришли Тимофей с Жареным, которые рассказали нам, что товар привезут во второй половине дня, ближе к вечеру. Я уже знал, что это хорошая новость, так как частенько товар запаздывал и контрабандисты тогда застревали на сутки, а то и на двое на таких вот хуторах. Довольные новостью, сытые контрабандисты тут же завалились спать. Я настолько устал, что, когда положил голову на свернутый пиджак, то при этом даже не заметил, что мой затылок упирается в рукоять пистолета.

Глава 15

   Обещанный товар привезли даже раньше. Хозяин со своим семейством сразу стал собирать и формировать носки. Ему помогали Тимофей и Жареный. Вернувшись в сарай, старший рассказал нам о товаре, который мы на этот раз понесем: выделанные кожи, батист, шелковые чулки, часы, бижутерию и женское нижнее белье. Судя по некоторым высказываниям опытных контрабандистов это был очень дорогой товар.

   Поужинали мы рано, а потом часа два дожидались темноты. Неожиданно поднялся ветер и нагнал тучи. Было видно, что скоро пойдет дождь. Народ обрадовался, стал довольно потирать руки.

   - Будет сильный дождь, а значит, меньше опасность, - сказал мне Славик. - Погранцы не любят такую погоду

   - Так товар промокнет.

   - Не промокнет, да и не твоя это забота.

   - И то правда, - согласился я с ним.

   До польской границы мы добрались в довольно быстром темпе. Теперь мы уже шли другой дорогой, по лугу, потом по болотистой местности, где шагалось трудно, с усилием, где каждый раз, когда вытаскивал ногу из жижи, я боялся, что оставлю сапог в липучей грязи. Как Тимофей, в полной темноте, определял здесь дорогу, одному богу было известно, но вел он нас довольно уверенно. Где-то спустя час, после того как мы вышли, громыхнул гром, ударила вдали молния и пошел дождь.

   Путник, в первый раз, остановился, как только мы вышли из болотистой низины. Мы стояли, таращились в темноту, но ничего не видели в кромешной темноте и не слышали, кроме шума дождя. Насквозь промокшая одежда липла, холодя тело. Судя по остановке, это было одно из тех мест, где устраивали засады пограничники, но, как бы то ни было, мы скоро двинулись вперед и какое-то время шли по длинному оврагу, заросшему травой и кустарником. Может нас и не видно было, но постоянно приходилось отклонять рукой мокрые ветки, что бы те не хлестнули по лицу, что изрядно напрягало и нервировало. Когда темное время ночи перевалило середину и стало двигаться к рассвету, дождь перестал. Только нам не стало легче, потому что мы уже были насквозь мокрые.

   Если польскую границу мы проскочили незаметно, то с большевиками нам не повезло.

   - Всем стоять!! Стрелять будем!! - вдруг неожиданно заорал чей-то мужской голос, причем так громко, что мне даже показалось, это где-то рядом со мной. Я рухнул в мокрую траву под крик: - Хлопцы, тикаем!!

  Вот только кольт из-за носки так просто достать не удалось, но я все справился с этой задачей. Рубчатая рукоять пистолета помогла мне убрать эмоции и начать логично мыслить. Слегка приподняв голову, я видел свет фонарей и мелькавшие темные фигуры, попадавшие в их лучи, слышал крики и команды, приказывающие остановиться. Предсказуемо, но при этом все равно неожиданно, один за другим, ударили два выстрела и в темноте кто истошно закричал. Снова раздались крики пограничников, требующие остановиться, затем ударил винтовочный выстрел, а потом кто-то выпалил из нагана, следом раздался крик, но уже кого-то из наших: - Не стреляйте! Я сдаюсь!