1937. Правосудие Сталина. Обжалованию не подлежит!

В новейших увесистых и, как надо думать, заслуживающих доверия книгах о Тухачевском ни один из вышеназванных документов даже не упоминается.[360] Нет там ни слова или хотя бы ссылки на крупные работы по советской истории 1930-х годов. Трудно представить, чтобы кто-то из современных исследователей-историков был в таком дремучем неведении о научных изысканиях своих коллег. Ясно, причина тут в ином: факты и документальные свидетельства игнорируются, поскольку противоречат господствующей парадигме.

Но только этим дело не исчерпывается. В других случаях ради соответствия той же парадигме фальсифицируются сами факты и свидетельства. Одна из иллюстраций ухищрений такого сорта — в недавней биографии Сталина Роберта Сервиса, где среди прочего натыкаемся на такое его утверждение:

«Тухачевского расстреляли 11 июня [1937 года]; признание он подписал после чудовищного избиения запачканной кровью рукой».[361]

Сервис здесь просто лжет, ибо почти все сказанное — его выдумки. На какой-то из страниц одного из экземпляров машинописных показаний Тухачевского действительно есть какие-то бурые пятна. Исследователи хрущевского времени признали в них следы крови. Но, если так оно и есть, все равно неясно, как и почему они там появились. Не исключено, что следы оставлены кем-то из следователей НКВД или из-за оплошности машинистки. Или Тухачевский поранил себе палец?

Пятнышки совсем небольшие. Может, их оставили те, кто копался в архивах в годы хрущевских реабилитаций? Ведь кому-кому, а им-то хорошо было известно: от них требовалось не искать истину, а только подобрать подходящие материалы для реабилитации Тухачевского и других командиров, невиновность которых была определена задолго до изучения архивно-следственных дел. Пятна не выглядят как отпечатки пальцев. Не прослеживается какой-либо связи и с подписью маршала на той же странице.

Впрочем, про пятна, оставленные на бумаге, у Сервиса нет ни слова. Он пишет только о «запачканной кровью руке» и «чудовищном избиении» Тухачевского. Ведь каждодневные пытки не так эффектны; нужно, чтобы битье обязательно было «чудовищным»! Иначе и Сталин не будет выглядеть столь ужасающе, хотя, быть может, крови от таких истязаний на листах его показаний осталось бы значительно больше, чем пятен, обнаруженных на одной-единственной странице.

Вообще же, утверждение Сервиса — типичный пример ложного или «заколдованного» круга в рассуждениях. Посудите сами: небольшие пятнышки крови (если, конечно, то была кровь) служат для обоснования тезиса о применении пыток против Тухачевского; а те, в свою очередь, используются для объяснения, откуда на бумаге взялись сами пятна. Словом, с помощью «а» доказывается «б», а с помощью «б» втолковывается «а»!

Подчеркнем: немалое число свидетельств взаимно подтверждают друг друга, и все они говорят о виновности лиц, осужденных на московских процессах, и Троцкого в том числе. Но зачастую им не придают какого-либо значения или под воздействием такого волшебного слова, как «пытки», отбрасывают прочь.

И уж коли само понятие «пыток» так долго и в такой степени парализует рациональность мышления, здесь уместно будет напомнить некоторые прописные истины:

Тот факт, что многие лица стали жертвами истязаний, не означает, что физическому воздействию подвергались все подследственные.

Люди, испытавшие пытки, могут быть как виновными, так и не иметь за собой вины; они могут давать показания или наотрез отказываться от них.

Скажем еще раз: если утверждения, что кого-то, может быть, пытали, когда для этого нет достаточных оснований, а, наоборот, есть множество фактов, указывающих на обратное; если эти утверждения ставят перед собой цель отклонить или исключить из рассмотрения чьи-либо признательные показания, тогда мы имеем дело с точкой зрения, которая на самом деле подразумевает, что доказательной силой не может обладать ни одно свидетельство. Что, как очевидно, выходит за рамки разумного.

Нет никаких рациональных оснований считать Бухарина невиновным в преступлениях, в которых он сознался на следствии. Но такое суждение чревато неприятными последствиями: тогда получается, что нет разумных причин причислять к невиновным жертвам и остальных подсудимых московских процессов, а также лиц, осужденных по делу Тухачевского, — ведь всех их тоже нужно будет признать виновными в преступных деяниях, в совершении которых они сами признались.