1937. Сталин против заговора «глобалистов»

Кроме того, в колесницу Коминтерна были запряжены наркомат внешней торговли и наркомат ино- [- 40 -] странных дел. В адрес первого шла значительная часть печатной продукции, грузов и товаров, предназначенных для КИ. А коминтерновские радиограммы и телеграммы «братским» компартиям шли только через НКИД. При этом даже учредили особую должность «представителя ИККИ при НКИД для отправки телеграмм». В самом НКИД этой «общественной нагрузкой» весьма тяготились, и время от времени внешнеполитическое ведомство вступало в конфронтацию с ОМСом.

Так, наркоминдел Г. В. Чичерин неоднократно выступал с резкой критикой коминтерновщины. Он утверждал: «Из наших... внутренних врагов первый — Коминтерн». По мнению Чичерина, поддержка компартий являлась совершеннейшей авантюрой, обреченной на провал: «Нет хуже соответствия между тактикой и существующими силами... Французские коммунальные выборы — топтанье на месте. В Англии из 22 миллионов поданных голосов оказалось коммунистических 50 тысяч... Германская компартия сократилась с 500 тысяч до 100 тысяч. И этому надо принести в жертву... факт создания СССР, подрывать его положение, ежедневно портить отношения с Германией и врать о ее переориентировке, чтобы дать немножко больше агитационного материала т. Тельману?»

Чичерин выступал за сближение с Германией, и его возмущала подрывная деятельность коминтерновцев в этой стране. «Компартии относятся самым легкомысленным образом к существованию СССР, как будто он им не нужен, — писал нарком. — Теперь, когда ради существования СССР надо укреплять положение прежде всего в Берлине, ИККИ не находит ничего лучшего, как срывать нашу работу выпадами против Германии, портящими все окончательно». Да уж, надо сказать, что деятельность КИ превратила очень многих немцев в непримиримых врагов СССР, который они отождествляли с международной подрывной организацией рево- [- 41 -] люционных авантюристов. И нам это сильно выйдет боком в 1941 году.

НКИД постоянно пытался одернуть Коминтерн. В сентябре 1921 года его коллегия постановила — плата с иностранных путешественников-коминтерновцев должна взиматься в таком же размере, как и со всех других. Пятницкий выразил протест и попытался отменить решение коллегии, однако нкидовцы настояли на своем. Это было возможно потому, что еще в мае 1921 года в Политбюро ЦК было принято решение о том, чтобы отделить работу Коминтерна от работы НКИД. «Можно с уверенностью полагать, что инициатором такого решения был Сталин, — пишет И. А. Да-маскин, — ибо он будет принимать окончательные решения и в дальнейшем, в частности, по вопросу взаимоотношений Коминтерна с разведкой» («Вожди и разведка. От Ленина до Путина»).

В этом плане Сталину удалось достичь серьезных успехов. В августе 1923 года прошло совещание ОМС, Разведупра и ИНО ОГПУ. На нем было принято решение: «...вынести работу разведок из посольств, сократить работу спецслужб через местные компартии и прибегать к ней только с согласия местных ЦК или руководства Коминтерна». Помимо этого постановили, «что в случае, если члены компартии переходят на работу в разведку, то они обязаны предварительно выйти из рядов своей компартии...» («Вожди и разведка»).

Как очевидно, именно эти решения, навязанные Сталиным (тогдашним куратором «органов» по линии ЦК), серьезно затруднили осуществление зиновьев-ских авантюр.