1937. Сталин против заговора «глобалистов»

А вот Гитлер вовсе не хотел разгрома СССР, который был очень даже вероятен. В принципе ему было [- 164 -] выгодно долгое противостояние СССР и Англо-Фран-ции. Оно ослабило бы силы двух колоссов, и Гитлер получал возможность потом одолеть их обоих. Но германский фюрер допускал возможность того, что СССР потерпит поражение — и верх там возьмут силы, выступающие за союз с западными демократиями. Тогда СССР вступил бы в военно-политический союз с Англией, что Гитлера никак не могло устроить. (Это не устраивало его и в 1941 году, о чем — дальше.)

Была еще одна возможность — присоединиться к антироссийскому походу Англии и Франции, превратив его в общеевропейский крестовый поход против большевизма. (Судя по всему, странности «Странной войны» были сигналом Гитлеру — «незаметно присоединяйтесь».) Возможно, Гитлер и соблазнился бы участием в подобном мероприятии — антикоммунизм занимал важное место в его мировоззрении. Но было одно очень серьезное препятствие на этом пути — Франция. Гитлер ее презирал и не любил. Чего стоит одно только высказывание из «Майн Кампф», где этот поборник расовой идеи упрекнул Францию за то, что она «испортила европейскую расу смешением с североаф-риканцами». Нет, с Францией он никаких союзов заключать не хотел. Англия — это еще куда ни шло, Гитлер считал англичан родственным нордическим народом. Но только не Франция.

В результате получилась интересная комбинация. Гитлер не хотел ни поражения СССР, ни поражения Англии. Он был готов «играть» и с теми, и с другими.

СССР был нужен Гитлеру для того, чтобы иметь возможность совместного давления на Британию. В случае военного конфликта потери СССР и Германии были бы минимальны, что должны были отлично понимать в Лондоне. А с другой стороны, Гитлер не оставлял надежд как-то все-таки договориться с нордическими британцами. Поэтому он и не стал доби- [- 165 -] вать их под Дюнкерком. Это был как бы знак доброй воли.

Но вот кто Гитлеру не был нужен — так это Франция. Ее он и сокрушил.

А что же Сталин? К чему было этому осторожному и прагматичному политику лезть во Вторую мировую войну, идя на военно-политическое сближение с Рейхом? Вождь понимал, что сближаться с кем-то из ведущих держав все равно придется. Иначе можно было нарваться на единый фронт западных стран, направленный против СССР. Никто, к величайшему сожалению, не позволил бы СССР отстраниться от европейских дел и мирно заниматься своими внутренними делами. Воевать, жертвуя сотнями тысяч жизней, напрягать все силы и растрачивать ресурсы — в то время пока гигантская страна на востоке стремительно развивает свою промышленность? Нет, этого европейцы не допустили бы ни в коем случае. Они бы просто пошли войной на Россию — и тем самым уладили бы свои противоречия — за счет наших необъятных просторов, обширных рынков и обильных источников сырья.

Поэтому вопрос стоял так: с кем идти на союз — с Англией или Германией?

Первая также представляла собой величайшую опасность. К тому же столкновение с германской военной машиной было чревато самыми чудовищными потерями.

А вот союз с Германией делал возможным... избежать большой континентальной войны. Да-да, именно так! Осокин совершенно зря говорит о наступательной войне против Англии. Нужна была просто готовность предъявить Англии аргументацию в виде двух мощнейших в мире армий (в принципе готовых и к наступательной войне). Великобритания никогда не стала бы воевать с соединенными армадами Рейха и СССР. И США из своего заморского далека не пошли [- 166 -] бы против них, за Британию. Достаточно было предъявить Лондону определенные требования, и он бы их выполнил. И требования эти могли быть самыми что ни на есть демократичными — а именно демонтаж Британской колонии, которая была создана в результате захватнических войн.

Далее начался бы раздел английских колониальных владений на «сферы влияния». Германия утвердилась бы на Ближнем Востоке, а СССР получил, в качестве сферы влияния, Индию, что позволило бы ему установить контроль над нефтеносной Персией.

Может быть, потом Рейх и СССР сошлись бы в остром противостоянии, но это не факт. Обе страны достигли бы такого уровня научно-технического развития, при котором война стала бы бессмысленной. Так, «холодная война» между США и СССР не стала войной «горячей» — потому, что у обеих стран было ядерное оружие. А его использование превращает победителя в побежденного, которому достаются ядовитые руины и который сам оказывается среди таких же руин. [- 167 -]

Глава 11 «АНГЛИЧАНКА ГАДИТ!»