1937. Трагедия Красной Армии

Читаешь тайное, ставшее явным, и невольно вспоминаешь, как в далекие студенческие времена известный наш востоковед В.В. Струве цитировал в лекции молитву древнеегипетских рабов: «Молотите, быки, молотите, на хозяина своего…» И члены Политбюро (и кандидаты в члены) усердно «молотили». Ведь все они до единого прекрасно помнили, какая поистине ужасная судьба постигла тех членов и кандидатов высшей партийной коллегии, которые оказались «недостаточно верными». Ведь на их глазах, иногда с их согласия и благословения, в разные годы были физически уничтожены 12 бывших членов Политбюро ЦК ВКП(б) (Л.Д. Троцкий превращен в политический живой труп, таинственно погибли С.М. Киров и Г.К. Орджоникидзе, М.П. Томский доведен до самоубийства, а Н.И. Бухарин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, С.В. Косиор, Н.Н. Крестинский, Я.Э. Рудзутак, А.И. Рыков и В.Я. Чубарь в 1936–1939 гг. расстреляны). Были в 1937–1940 гг. расстреляны и 7 других видных деятелей партии, в разное время избиравшихся кандидатами в члены Политбюро ЦК: К.Я. Бауман, Н.И. Ежов, П.П. Постышев, Г.Я. Сокольников, С.И. Сырцов, Н.А. Угланов и Р.И. Эйхе. Легко можно представить себе, какая именно атмосфера царила среди остававшихся (оставленных!) в живых членов и кандидатов в члены Политбюро ЦК ВКП(б) и как она, как волна ядовитого тумана наплывала, распространялась вниз, на места.

Необходимо, наконец, отметить и еще одно обстоятельство – жесткую требовательность «хозяина» к «работникам». Сталин никому, кроме себя, не прощал промахов и ошибок. Современному читателю даже трудно представить, на каком тонком волоске висела судьба ближайших соратников «вождя». Сохранилось интересное свидетельство французского журналиста, участвовавшего в поездке генерала Шарля де Голля в Советский Союз в декабре 1944 г. После официальных переговоров состоялся банкет. Сталин был в приподнятом настроении, много шутил и неоднократно произносил «оригинальные» тосты. Так, он предложил выпить за здоровье наркома путей сообщения Лазаря Кагановича. Все дружно захлопали в ладоши. Сталин продолжал: «Каганович – храбрый человек, он знает, что если поезда не будут приходить вовремя, его расстреляют!» Все смеялись»²³. Все подумали, что «король забавляется». Но давно известно, что в каждой шутке есть доля истины.

Безропотно признав Сталина своим всемогущим «хозяином», члены Политбюро внесли немалый вклад в дело его всемерного восхваления, возвеличения. Неприкрыто соперничая друг с другом, они старались наперегонки убедить всех до единого коммунистов в небывалой еще в истории гениальности «вождя и учителя всех времен и народов». Первым таким, доходившим до неприличия, шквалом панегирических восхвалений Сталина были статьи членов Политбюро и секретарей ЦК в связи с его 50-летием в декабре 1929 г. А дальше уже пошло-поехало…

Одним из важных направлений в фабрикации мифа «о великом вожде» было всемерное возвеличивание заслуг Сталина в Гражданской войне. Сейчас можно с полной уверенностью утверждать, что это неблаговидное дело творилось с подачи самого Сталина. Каждому понятно, что любой мало-мальски сообразительный политик прежде всего стремится создать себе имидж этакого великого скромника и всякие личные попытки своего обожествления всемерно старается утаить от глаз людских. Но рано или поздно правда все-таки пробивается на свет. Из недавно опубликованного документа явствует, что еще 8 сентября 1927 г. Сталин не постеснялся заявить на объединенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и президиума ЦКК: «Имеется ряд документов, и это известно всей партии, что Сталина перебрасывал ЦК с фронта на фронт в продолжение трех лет на юг и восток, на север и запад, когда на фронтах становилось туго»²⁴. Эта сталинская идея о Сталине как творце побед Красной армии в гражданской войне «на все четыре стороны света» была тут же подхвачена одним из преданнейших его вассалов, им же выдвинутым на пост наркома по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета СССР. В своей опубликованной в «Правде» 21 декабря 1929 г. печально знаменитой льстивой и довольно лживой статье «Сталин и Красная армия» Ворошилов повторил эту сталинскую мысль, но «своими словами»: «В период 1918–1920 гг. Сталин являлся, пожалуй, единственным человеком, которого Центральный комитет бросал с одного боевого фронта на другой, выбирая наиболее опасные, наиболее страшные для революции места».

Об общей направленности этих «исторических изысканий» и об отношении Сталина к исторической истине можно судить и по такой детали – Сталин был ознакомлен с текстом этой статьи о нем еще в рукописи и сделал ряд замечаний. В частности, по утверждению ворошиловского адъютанта Р.П. Хмельницкого, в этой рукописи еще признавалось, что в период гражданской войны «имелись успехи и недочеты, у И.В. Сталина ошибок было меньше, чем у других». Эта фраза, как сообщил Хмельницкий, зачеркнута красным карандашом и рукою Сталина написано: «Клим! Ошибок не было, надо выбросить этот абзац. Ст.»²⁵ Что, конечно, и было сделано.