1941–1945. Священная война

Она прекрасно знала, что я не имел представления ни о писателе, ни о его романе. С ее стороны это было больше напутствием не будущее, выраженное в такой форме: «Читай, больше читай, интересуйся литературой!»

Вопрос воспринял серьезно.

Я перевел на нее глаза, полные недоуменного вопроса, потому что ни о каком Льве Николаевиче Толстом и о его «Войне и мире» я ничего «слыхать не слыхивал».

– Не читал, – честно признался я, опустил глаза, посчитав себя виноватым в чем-то и очень серьезном.

Она ещё раз приветливо улыбнулась. На этот раз улыбка предназначалась только мне.

– Когда подрастешь, обязательно прочитай роман. В нём очень хорошо описана война с Наполеоном и наша Победа в 1812 году, – сделала она ударение на слове Победа. – Там ты найдешь много интересного и полезного для себя, что тебе должно пригодиться в жизни. Обещаешь прочитать?

– Обещаю, – с готовностью ответил я.

– У него еще много времени впереди и он обязательно прочтет роман, – встала на мою защиту Анна Фоминична.

Больше вопросов ко мне не было. Это был последний экзамен за четвертый класс.

Правильно кто-то подметил и облек очевидное в стихотворную рифму: «У кошки хвост кончается, у школьника тетрадь». Наступило время расставания с нашей первой Учительницей, Учительницей, которая приняла нас – первоклашек – в год начала войны, вместе с ней мы прошли самые тяжелейшие военные годы и дождались Победы. Годы трудные для нее, трудные и для нас. Грустным было и расставание.

Анна Фоминична не дала нам крепких знаний, но для нас она сделала нечто большее. Она открыла нам свое большое сердце, когда мы особенно в этом нуждались, сохранила и защитила нас в самые тяжелые годы и сделала то, что, может быть, не под силу было другим – она сумела сохранить класс, не дать никому бросить школу. А соблазн этому был велик. После школы целыми днями мы были предоставлены сами себе. Не у каждой учительницы это получалось, а у нее получилось. Никто из нас не ушел из школы, все окончили ее. И в этом ее заслуга, большой талант Учителя. Это очень много, больше, чем требуется для того, чтобы осталась она в памяти Учителем. Всегда с огромным благоговением вспоминал и буду вспоминать ее.

В последний день мы собрались в своем классе и разошлись по партам,

На них были разложены кусочки черного хлеба, нарезанного на четвертушки, какие нам приносили в класс, но не по одному, а по три. Принесли большой чайник с кипятком, чашки, в которых было по кусочку сахара. Пили чай с черным хлебом, вспоминали самые яркие, запоминающиеся страницы из нашей жизни, помянули Шурика Мошкарова. С нами был Костик, который подрос и осенью должен пойти в первый класс.

Для него начало учёбы в школе, это чистое небо над головой без несущего смерть и разрушения гула самолетов, разрыва снарядов. За то, чтобы мы могли спокойно так сидеть и вспоминать прошлое, наши отцы, деды, матери и мы сами заплатили большую цену.

Прощание было тяжелым. Как и в первый год учебы, Анна Фоминична села возле окна с книгой «Волшебник изумрудного города» и напомнила нам несколько особо интересных страниц. В наступившей тишине только был слышен ее голос, дрожащий от волнения. Так она напомнила нам дни, кода мы впервые переступили порог школы. Теперь ей было непросто с нами расставаться, как и нам с ней. Ее птенцы выпорхнули из гнезда.

Анна Фоминична не дала нам глубоких знаний, но сделала нечто большее. Она понимала, знания мы обязательно приобретем, а если потеряем себя – это невосполнимо. Она открыла нам свое большое доброе сердце, сохранила и защитила нас в самые тяжелые военные годы и сделала то, что, может быть не под силу было другим – сохранила класс.

Ни один из нашего класса не бросил школу. В этом ее заслуга, огромный талант Учителя. Это очень много, больше, чем требуется для того, чтобы остаться в нашей памяти первой и любимой Учительницей.

За годы учебы она ни разу не позволила себе повысить на кого-нибудь голос, не наказала, хотя мы, как и все дети, не были паиньками. Мы были ее любимыми детьми, а любимых не наказывают. Их любят!

И в ее памяти, я верю, мы остались самым любимым классом.

Первая учительница. Это особая любовь. Ее нельзя сравнить даже с первым поцелуем, совершенным украдкой, чтобы, не дай бог, кто-нибудь увидел, который запоминается на всю жизнь. Первая учительница – это намного глубже и сложнее.

Было ли все это когда-нибудь? При наших очерствевших душах в это трудно поверить! Так ведь было! Было! И не так давно, всего семьдесят с лишним лет назад! И это была реальность!

В пятый класс я перешел учиться в другую школу. Проучился в ней неполных три четверти. Никакой памяти ни о школе, ни об учителях за такой малый промежуток времени не осталось.

Глава 38. Демобилизация

Окончилась война. Отгремели победные салюты. Капитан Елисеев надеялся на скорую демобилизацию. В мыслях, коль суждено ему было встретить День Победы, в мирной жизни он видел себя на новом строительстве или на восстановлении разрушенного завода.