1941 22 июня (Первое издание)

28 апреля 1941 г. Антонеску убеждал немецкого посланника в Бухаресте Киллингера в необходимости как можно скорее напасть на Советский Союз. В частности, генерал объяснял немецкому дипломату, что необходимо предотвратить «угрозу объединения славян», а историческая миссия Румынии, оказывается, в том всегда и заключалась, чтобы служить барьером «против славян и турок». В связи с этим Антонеску предлагал Германии выйти к Черному морю в двух направлениях: через Львов и через Румынию, установить кондоминиум (совместное владение) над значительной частью Сербии и Греции и развивал другие планы порабощения славянских народов. Первым шагом в этом направлении должно было быть нападение на СССР. Россия будет быстро разгромлена, льстиво заверял Антонеску, Тогда, продолжал он, откроется путь к «нефти Баку и Ирака и к Индии». Антонеску призывал немцев начать войну против СССР как можно скорее, чтобы воспользоваться урожаем на советских полях. Догадываясь о намерениях Германии и о том, что Гитлер занят поисками аргументации для оправдания нападения на СССР, Антонеску провокационно уверял Килленгера, будто бы существует план сотрудничества между Югославией, Грецией, Турцией, СССР и англо-американским блоком[67]. При этом он отлично знал, что на самом деле такого плана не существовало. Хотя румынские правящие круги стояли за скорейшее развязывание войны, директива верховного командования германских вооруженных сил «Об участии иностранных государств в плане „Барбаросса“» предписывала начать переговоры с Румынией «как можно позже». Немецкое командование не очень надеялось на сдержанность своего не в меру темпераментного союзника. Директива верховного командования германских вооруженных сил устанавливала очередность переговоров с союзниками в такой последовательности: Финляндия, Венгрия, Румыния. Что касается Италии, то Гитлер решил ничего не сообщать Муссолини до самого последнего дня[68]. Правительство Антонеску едва сдерживало свое нетерпение: когда же, наконец, начнется война против СССР? Об этом, в частности, в чуть-чуть завуалированной форме спрашивает 30 мая 1941 г. статс-секретаря германского МИДа Вермана посланник Румынии в Берлине. Опасаясь, однако, что преждевременная огласка может вызвать нежелательные политические и военные осложнения, гитлеровцы продолжали держать точную дату нападения в глубокой тайне[69]. Наконец, румынский диктатор был вызван в Мюнхен на 11 июня. Там в присутствии Кейтеля, Йодля и других высших немецких генералов Гитлер сказал Антонеску о своем намерении напасть на СССР. Восторгу румынского диктатора не было предела. Он заверил Гитлера, что Румыния будет активно участвовать в войне с самого первого дня. Рвение Антонеску было принято во внимание. Он был назначен главнокомандующим на румынском участке фронта[70].

За четыре дня до нападения на Советский Союз 18 июня 1941 г.) Гитлер направил Антонеску письмо, в котором сообщил, что на немецкие войска, находящиеся в Румынии, а также на румынские вооруженные силы возлагается обязанность удерживать румынскую территорию. Специальное внимание обращалось на необходимость обеспечить безопасность нефтяных районов, гавань в Констанце и мосты через Дунай от воздушных налетов, парашютистов и диверсантов. Румынской армии предлагалось создать видимость большей концентрации войск на румыно-советской границе, чем это было на самом деле. В дальнейшем предполагались совместные действия румынских и немецких войск на территории Советского Союза[71].

Хортистская Венгрия, получив из рук гитлеровской Германии Северную Трансильванию, а еще раньше Закарпатскую Украину и Южную Словакию, тем самым становилась соучастницей немецкого агрессора. Вся дальнейшая история Венгрии вплоть до вступления ее в войну против Советского Союза была в значительной степени предопределена результатами второго венского арбитража. Хортистскому правительству была брошена и другая приманка: в сентябре 1940 г. Гитлер дал понять, что в будущем возможно полное удовлетворение территориальных претензий Венгрии, которые включали не только всю Трансильванию, но и Банат. Вопрос о Трансильвании и в дальнейшем использовался Германией для того, чтобы заставить Румынию и Венгрию следовать ее политике. 20 ноября Венгрия присоединилась к Тройственному пакту. В дипломатической игре, которую Германия вела осенью и зимой 1940 г. на Балканах, стремясь полностью обеспечить свой тыл в районе балкано-дунайского бассейна в предстоящей войне против СССР, хортистской Венгрии отводилась особая роль. Она заключалась в том, чтобы оказать помощь Германии в нейтрализации Югославии, а если это не удастся, то в войне на уничтожение югославского государства.