1941 – Бои местного значения

– Ну да, ну да, как же. Трудолюбивая немецкая нация, педантичные и дисциплинированные любители пресловутого «немецкого порядка». Вот только порядок свой, получается, они любители организовывать чужими руками, и это еще в Первую мировую проявилось, когда наши пленные у них в Германии на фермах и заводах горбатились. И сейчас – вот вам, пожалуйста – снова нашли себе бесплатную рабочую силу, а мне теперь думай, голову ломай, ур-р-роды, – Сергей в очередной раз злобно сплюнул, пробормотал пару ругательств и вернулся к наблюдению, напряженно просчитывая новые варианты атаки в связи с неожиданным изменением обстановки. Потому что пленные на территории аэродрома, да еще вне первоначального плана, да еще вперемешку с вооруженной охраной – это проблема. Если бы без них, так вообще не предвиделось никаких сложностей: загоняй прямо на поле колесную броню, первым делом дави зенитки сосредоточенным огнем, а потом пали вокруг, во все, что пытается оказать сопротивление. Ну, еще старайся по возможности не зацепить немецкие самолеты, чтобы потом меньше возиться с их ремонтом. И на этом все, потом останется только осваивать трофеи. Так, собственно, Сергей все и планировал изначально.

А с пленными… с пленными все гораздо сложнее, потому что их в предстоящем огневом контакте если не мы, так немцы уполовинят, это как минимум, а это очень плохо и это нам категорически не подходит… Надо думать. С другой стороны, пленные на территории аэродрома – это не только плохо, но и хорошо, потому что при определенных условиях они же нам и помогут охрану заломать… Поэтому, учитывая вновь открывшиеся обстоятельства, план штурма аэродрома немного меняется, и действовать мы будем так…

Когда по грунтовке, ведущей от шоссе к аэродрому, в облаках пыли обозначился родной германский полугусеничный бронетранспортер «Ханомаг-251», а за ним вереница германских же грузовиков «Опель-Блиц», никто из завоевателей, обживающих чужой аэродром, ни тревоги, ни опасности не ощутил. Ну, едут собратья по оружию в гости или уже под погрузку, ничего особенного, за два года кампаний в Европе такое не раз бывало. И то, что немецкие грузовики через один перемежались советскими пушечными броневиками, тоже никого не встревожило – трофеи, это известно, непобедимый вермахт сейчас много трофеев захватывает, им, вон, целый аэродром трофеем достался, со всем содержимым. А то, что едущие в гости свои трофеи сюда притащили, так это тоже только их дело – мало ли откуда камрады прибыли и куда потом отсюда поедут, может, сразу в бой.

Вот только то, что неожиданные гости уже приехали, а ни охранный периметр, ни контрольно-пропускной пункт еще не оборудованы и поэтому встретить их как полагается, с взаимными приветствиями у входа, сейчас нет никакой возможности, это плохо, это перед гостями неудобно получилось. И все неудобства из-за ленивых славянских свиней, захваченных здесь же, на аэродроме, которых прозорливое начальство люфтваффе не стало отправлять в лагерный сборный пункт и оставило тут, для выполнения тяжелых и грязных работ. А они, эти ленивые унтерменши, не ценят хорошего к ним отношения и работают нехотя, из-под палки, вот и не успели… А останавливать сейчас колонну у недостроенного остова КПП – так это будет выглядеть, мягко говоря, совсем уж непрезентабельно. Да и господин лейтенант, взирающий из головного бронетранспортера на строительство КПП, смотрит так недовольно и даже презрительно, что… пусть лучше едут, как ехали, куда там им надо…

Поэтому останавливать колонну, уже выезжающую на летное поле, никто не стал. А когда старший наряда охраны КПП, провожая технику взглядом, увидел, что гости, въезжая на аэродром, ведут себя странно и прямо от въезда их броневики разъезжаются по периметру, беря территорию под контроль, а пара броневиков уже развернула свои башни в сторону зениток, подавать сигнал тревоги было поздно. Возле КПП остановился крайний в колонне грузовик, из-за него вывернул мотоцикл с пулеметчиком в коляске, уже готовым к открытию огня, а из кузова грузовика, казавшегося до этого пустым, вдруг горохом посыпались на землю вооруженные бойцы в советских гимнастерках, очевидно, до поры лежавшие там на полу…