1941 год (СИ)

Обер лейтенант Картинг начал то тут, то там мелкими группами своих бойцов атаковать и захватывать наиболее выгодные позиции ястребков, заставляя их с каждым разом отступать. Таким образом, немецкие диверсанты начали потихоньку ястребков выдавливать на колхозное поле, где было бы можно легко перестрелять! Еще немного усилий, и оборона противника будет консолидирована, объединена в единое целое. К тому же в этот момент почему-то вдруг замолчали оба пулемета ястребков. Только лейтенант Виктор Егоров своим дегтярем продолжал удерживать свою позицию, насквозь простреливая свой участок дороги, не позволяя мелким группкам диверсантам объединиться.

К этому моменту среди ястребков появились первые убитые, а количество раненых практически удвоилось. Ими немедленно занимались девчонки медсестры, они своих друзей и товарищей тащили прямо из-под пулеметного и автоматного огня противника, сплошь и рядом рискуя своими жизнями.

Иван, наблюдая за полем боя, за тем, как медсестры переносят раненых ребят в безопасное место, жестом руки он подозвал к себе Диму Лукашевича, стрелявшего по противнику неподалеку.

— Дима, срочно выясни, что именно произошло с двумя нашими пулеметами. В любом случае найди их, приставь к каждому по пулеметчику! Собери под свое командование еще шесть или семь ястребков. Этой группу прикрой обоими пулеметами. Затем гранатами атакуй вон тот кустарник. В нем, похоже, сейчас собрались все уцелевшие немецкие диверсанты. Твоя задача, Дима, своей группой ты должен этих нехороших немецких парней выдавить на меня, чтобы я мог бы их по одному расстреливать из своей снайперской винтовки! Если тебе понятна задача, Дима, то немедленной приступай к ее выполнению! У нас осталось слишком мало времени!

— Так точно, товарищ майор! Я все понял, приступаю к выполнению поставленной задачи!

Только Иван Фролов успел поменять свою огневую позицию, как немцы поднялись на ноги, чтобы атаковать позиции ястребков. Человек десять немецких диверсантов короткими перебежками пошли вперед. Но тут же прозвучали первые пять выстрелов снайпера Ивана Фролова, в результате которых число атакующих уменьшилось до семи, что в свою очередь охладило их пыл и рвение. Пятым выстрелом из мосинки Иван насмерть поразил высокого немецкого бойца, который пошел в атаку, поднявшись во весь свой рост, ведшего огонь на ходу из своего МГ34. При этом эта дылда грязно ругался на немецком языке. Он замертво распластался всего в трех метрах от позиции Ивана. Вероятно, этот немец был мертвецки пьян, от него за версту несло самогонным перегаром.

В этот момент Ивана подхватила и понесла на себе неведомая сила, в одно мгновение он выскочил из своей канавы окопчика и, стремглав, добежал до немецкого пулемета, взял его в руки. На теле пьяного пулеметчика он попытался разыскать запасные пулеметные ленты, но его поиски оказались напрасными. Более не задерживаясь, Фролов рванул обратно на огромной скорости, стараясь живым и здоровым добраться до своего окопчика. В последнем прыжке, он вдруг почувствовал, как нечто горячее и острое впилось ему в шею, а затем горячие струйки потекли ему за воротник рубашки. Ивану стало больно и трудно вращать головой из стороны в сторону. Теперь для того, чтобы посмотреть в какую-либо сторону, ему приходилось теперь туда поворачиваться всем телом.

Немцы снова поднялись в атаку, а Иван Фролов снова начал стрелять из своей верной мосинки. Он, действуя на автомате, в затворную коробку вставил новую обойму, чтобы снова затем стрелять и стрелять по врагу. Три раза своими меткими выстрелами он клал атакующих немцев на землю, останавливал врага. Но последняя вражеская атака оказалась самой трудной. В какой-то момент закончились патроны к надежной винтовке Мосина. Иван не мог поверить в то, что за какие-то полчаса боя он полностью из нее расстрелял полсотни патронов. Если верить старой статистике боя, то за эти полчаса враг должен был потерять от пятнадцати до двадцати своих бойцов, половину своего приписного состава!

Когда немецкие диверсанты замелькали в каких-то двадцати шагах от его позиции, то Фролов схватил в руки МГ34. В течение семи минут он расстреливал ленту в пятьдесят патронов, расстрелял ее всю до последнего патрона! Он лежал опустошенным, головой на бруствере, прислушиваясь к тому, что в этот момент творилось внутри него. С легким вздохом сожаления из внутреннего кармана своего пиджака он достал «Вальтер Р38», готовясь дорого продать свою жизнь, но в этот момент услышал в своем ухе голос Димы Лукашевича:

— Товарищ майор, после нашей атаки вражеская банда рассеяна, но не уничтожена! Немцы понесли серьезные потери, но, к великому нашему сожалению, ее командир, а также пять-семь бойцов сумели уйти в лес, бежать с поля боя! Мы взяли в плен четырех диверсантов, сейчас они находятся под охраной ястребков!

— Хорошо, Дима! Спасибо за информацию. Попроси девчат обойти поле боя, собрать и подготовить к эвакуации всех наших раненых бойцов, оказать им первую медицинскую помощь. По мере готовности всех раненых развести по ближайшим сельским больницам!