1941 год (СИ)

— Ну, а как солдаты, я думаю, что немцы в бою не так уж хороши, как наши красноармейцы! Я только не понимаю, почему наши войска тогда отступают? Красная Армия должна была бы их где-нибудь остановить, пару раз накостылять им по шее. Вот тогда бы немцы и побежали! А мы в свою очередь Красной Армии бы помогли, чтобы немцы быстрее от нас бы бежали!

— Не все так просто, Настенька! Я то же, как и ты сейчас, совсем недавно также думал о том, что нам нужно остановить немчуру, красноармейским сапогом крепко ей поддать под самый зад! Но, как, оказывается, победить в большой войне, это большой и длительный процесс! Мы, наша Красная Армия, должны пройти все этапы этого процесса, должны научиться хорошо воевать! И только тогда мы сможем выбросить немецких оккупантов с нашей земли!

— Хорошо ты говоришь, Дима! Я все понимаю, что ты сейчас мне рассказал. А то, когда Колька начинает трещать о нашей победе, то у него одно слово на другое слово насаживается, но совершенно не понятно, что этим он хотел сказать! После его выступлений мне не верится, что мы когда-либо победим!

— Хорошо, Настя! А чем ты сама занималась эти два дня, пока меня в отряде не было?

— Да, ничем особенным и не занималась! Можно было бы сказать, готовила на кухне для ребят и спала! Твой же отец, Иван Семенович, характером, видимо, больше на моего брата, Кольку, похож! Только мой брат много говорит, но не понятно, чего же именно он хочет сказать! Твой же отец, Дима, все время молчит, но он любит одно совещание за другим проводить по разным вопросам! Поэтому ему времени не хватает на то, чтобы, скажем, боевой учебы бойцов отряда организовать! Я хотела бы научиться из винтовки метко стрелять, а учить-то нас некому и некогда! А последнее время, Семен Иванович, начал всего бояться. Кто бы к нему не приходил, ни с кем не разговаривает, пока его заместитель не поговорит с этим просителем.

— Настя, я неплохо знаю своего отца! Согласен, иногда он бывает нерешительным. Но обычно это случается тогда, когда он занимается делом ему непонятным или совершенно незнакомым! Но и тогда нерешительность у него быстро проходит, как только он начинает осознавать, что и чему в том или ином деле! Но вот последнее, о чем только что говорила, что он отказывается встречаться с людьми, пока с ними не переговорит его заместитель, — это что-то совершенно новое для меня появилось в характере моего отца!

В этот момент Наперсток приготовил чай, всех бойцов отряда он пригласил пить чай с медом. Ребята и девчата начали просыпаться, подниматься на ноги, чтобы перейти к костру, где Наперсток уже начал разливать чай по кружкам. Ножом он соты с медом разрезал на куски, каждому желающему попить чаю он вручал кусок сота с медом.

Фролов остался на своем месте, ему хорошо дремалось, ему также совершенно не хотелось пить чая. Но та команда, которую Наперсток собрал у костра, привлекла его внимание. Парни и девчонки собрались кружком вокруг костра, они трепались о чем-то своем. Иногда от костра слышался веселый смех этих парней и девчонок! Он уже собрался перейти к костру, как в этот момент в проеме дверей мелькнула чья-то тень. Иван мгновенно насторожился, его рука сама собой коснулась рукоятки «Вальтера» в кармане пиджака. Но эта его предосторожность оказалась напрасной, так как эта тень заговорила нормальным человеческим голосом:

— Товарищ командир, на наш пикет вышла группа красноармейцев и командиров Красной Армии. Они хотят с вами встретиться!

— А вы поинтересовались, по какому вопросу они хотят с мной встречаться? — Поинтересовался Семен Лукашевич, поднимая голову от карты, над которой работал вместе с очкариком.

— Так точно, товарищ командир! Им нужна медицинская помощь, у них много раненых! А также они очень голодны, третий день ничего не ели! — Ответила тень, в которой Иван Фролов, наконец-то, узнал ястребка Федора Пиктеева.

— Товарищ Пиктеев, не могли бы вы этим товарищам вежливо посоветовать, чтобы они шли дальше своей дорогой. — Вдруг подал голос очкарик, причем, он говорил командным голосом, словно отдавал приказ. — Вы же сами прекрасно знаете, что у нас ничего нет! Мы голы, как соколы, и по лекарствам, и по медицинским работникам, и по продуктам! Ничего, кроме гречки, у нас попросту нет. А такое большое количество людей мы попросту не в силах накормить!

— Но у нас же есть две медсестры, вата и бинты! Да и картошки у нас столько, что можем полк накормить! — Подал голос Федор.

Но на него тут же зашипел, Семен Иванович Лукашевич. Он грозно насупил брови и строго приказал:

— Рядовой стрелок Пиктеев, выполняйте, что вам приказал заместитель командира отряда, товарищ Николаев!

Федор Пиктеев попытался козырнуть в ответ, он четко выполнил поворот через левое плечо, чтобы отправиться в наряд и передать отказ красноармейцам. Иван Фролов поднялся на ноги и возмущенно приказал: