1941 год (СИ)

— Вы не будете возражать, если я сейчас извозчиком отъеду в гостиницу, сниму там номер. Думаю, что в ближайших магазинах я закажу себе гражданскую одежду, в нее переоденусь. Знаете, мне еще не приходилось служить ни в одной из армии, ни в польской, ни в советской! — Но увидев недоверчивую улыбку, на губах полисмена, быстро завершил свою мысль! — Так что думаю о том, что вы правы, что мне настала пора вернуться в прежний ритм своей жизни.

— А у вас имеются ли шведские деньги, а то я могу одолжить вам пару сотен шведских крон, потом вы когда-нибудь их мне вернете!

— Не беспокойтесь, господин полисмен, деньги у меня имеются! Правда, это не шведские кроны, но всеми уважаемые американские доллары! Не могли бы вы, господин полицейский, мне сказать о том, что будет дальше происходить с моими товарищами, с которыми я так спокойно покинул СССР!

— Сейчас их разместят в казарме, покормят, дадут немного отдохнуть. Затем из их бывшего посольства приедут несколько представителей бывшей военной разведки и займутся выяснением их личностей! Эти представители подъедут в город к часам пяти вечера, но пробудут здесь, пока не решат все свои вопросы.

— Спасибо, вам за информацию, господин полисмен! Вы очень интересный человек, и почему-то мне кажется, что это не последняя наша встреча! Но сейчас я спешу в гостиницу, так как хочу снова стать нормальным, гражданским человеком!

— Вот ваш паспорт, счастливого вам пути, господин лейтенант!

— Еще раз спасибо! И до встречи! Извозчик, пожалуйста. Срочно отвезите меня в гостиницу! В самую лучшую гостиницу в этом городе!

Извозчик сразу же направился в центр Нюнесхамна, это Фролов почувствовал по качеству уборки улиц, на которых совсем не было видно мусора, а также многочисленных окурков папирос, которые встречались на каждом шагу в любом советском городе. Трава на газонах, лужайках перед фонтанами была идеально пострижена и, не смотря на то, что только сошел снег, уже была зеленой, без какой-либо непонятной желтизны. Извозчик сидел на козлах своей коляски, курил трубку с ароматнейшим запахом табака. Извозчик первым обратил внимание на то, что его ездок, одетый в какую-то странную военную форму, раньше им не виденную, сейчас принюхивается к его табачку, произнес:

— Это трубочный табак «Черный Капитан Ее Величества»! — Произнес он.

— Извините, но я не совсем понял, что вы имели в виду? — Произнес Фролов, ум которого все еще был занят своими мыслями.

— Что я сейчас курю трубочный табак «Черный Капитан Ее Величества»!

— У него замечательный запах! Если я когда-либо начну курить, то обязательно куплю себе хорошую трубку и этот замечательный табак!

— Кажется, я отвлек вас от каких-то своих мыслей?! Вы уж, господин хороший, меня за это извините!

— Да, вы не беспокойтесь, со мной все в порядке!

— Вон видите на горе большое здание, так это ваша гостиница. Вот сейчас проедем эту небольшую улицу с магазинами, а затем будем подъезжать к гостинице!

2

Портье охотно принял североамериканские доллары в качестве оплаты за проживание в гостинице «Роза ветров» гражданина Польши Вальдемара Косински. Он выделил господину Косински хороший полулюкс из двух комнат, спальни и гостиной, на третьем этаже гостиницы. На этом этаже было всего три номера, один большой люкс, стоимостью полторы тысячи долларов за ночь, и два хороших полулюкса, стоимостью двести долларов за ночь. Только из-за своей врожденной стеснительности, нежелания привлекать к себе внимания широкой публики, Вальдемар решил остановиться на полулюксе.

Грум, мальчик прислуга этой гостинице, проводил его к лифту, в его кабине продемонстрировал Вальдемару специальный ключ к лифту, вставил его в гнездо на панели управления лифтом, и только после этого нажал кнопку «три». С легким дверцы лифта, отделанного под старину, закрылись, чтобы через полминуты снова открыться. Перед ними был короткий коридор, отделанный богатой ковровой дорожкой. Грум вышел из-за его спины и вежливым голосом предложил на неплохом английском языке:

— Господин капитан, прошу вас следовать за мной! Ваш номер находится сразу же за этим поворотом!

И действительно, только они зашли за поворот, как перед глазами Вальдемара открылся великолепный небольшой зал с барной стойкой, за которой на стеллажах стояло множество бутылок с различной выпивкой, начиная русской водкой «Московская Особая» и кончая миррой из Эфиопии. В этот зал выходили три двери, к каждой из которых была проложена великолепного узора ковровая дорожка. Снова подал свой голос грум:

— Этот бар, господин капитан, мало кому известен даже в самой гостинице! В нем могут пить только те люди, которые получили право проживать на ее третьем этаже, как, скажем, господин капитан. Должен вам, господин капитан, сказать о том, что никогда не бывало такого, чтобы номера на этом третьем этаже гостиницы одновременно занимали бы два или три постояльца!

— Я пока еще не капитан, а лейтенант Красной Армии! — Машинально Вальдемар поправил мальчишку грума!