1941 год (СИ)

— А в этом уже я, Ваня, не могу принять участия, хотя мне очень хотелось бы этот Совок покинуть, как можно скорей, уехать заграницу! А что касается тебя, Ваня, то это ты зря говоришь так, что будто бы о тебе никто не знает в нашей стране?! Сегодня ты, Иван Фролов, один из героев нашего сообщества. Даже песня сложена о тебе, как ты бежал с этапа! НКВД же в свою очередь никогда не забудет человека, который на тот свет отправил пятерых охранников этапа, дав возможность бежать двадцати другим уголовникам! А если говорить обо мне, то, если я покину это государство рабочих и крестьян, то уже завтра наше уважаемое общество окончательно разбредется по своим углам, оно перестанет совсем существовать. Те же самые энкеведешники на любой наш чих, отвечают массовыми расстрелами. Они безжалостно этими своими расстрелами чистят свои лагеря, колонии и тюрьма от нашего уголовного элемента. Я даже удивился тому, что они нам разрешили собраться, поговорить о своих бедах в этом самом ресторане?!

За окном послышался шум двигателей многих грузовиков, Иван подошел к окну и выглянул в него. За окном он увидел, как грузовики с красноармейцами в кузовах, начали один за другим подъезжать к ресторану «Арагви». Грузовики останавливаясь на площадке вокруг памятника Юрию Долгорукому.

— Моня, пожалуйста, в своей жизни ты уже научился ничему не удивляться! Но я прошу тебя подумать о том, почему же они так поступают? Может быть, именно сегодня НКВД СССР выгодно организовать и проводить такое сборище уголовников под твоим авторитетным именем? Ты же сам мне только что говорил о том, что сегодня это твое криминальное сообщество переживает свои трудные времена. На основании одного этого можно легко прийти к выводу о том, что НКВД дало тебе такое разрешении, чтобы твою эпопею выживания подвести под окончательную точку.

Заинтригованный этими словами своего друга, Моня сердито посмотрел на Ивана, затем швырнул вилку и нож на стол, а сам подошел к раскрытому окну. Там он застыл, стоя рядом с Иваном Фроловым, наблюдая за тем, как красноармейцы, прыгая через борт грузовиков, выстраивались по отделениями и взводам.

Моня пришел в себя, когда увидел Ивана, ташившего в руках английский пулемет, к открытому балкону. Этот был один из трех пулеметов, которые на сходку притащили молодые уркаганы, которые в открытую заявили о том, что такой важный сходняк нельзя проводить без надежной охраны. Тогда озверевший Моня за двери ресторана выбросил группу тех парней со всем их оружием, видимо, этот пулемет они попросту забыли захватить вместе с собой!

Открыв дверь балкона, Иван Фролов повернулся лицом к Моне и громко прошептал:

— Моня, в твоем распоряжении ровно пять минут. Столько времени я смогу сдерживать красноармейцев, не позволю им прорваться в ресторан. Ток что беги вниз, принимай меры по спасению своих уродов рецидивистов!

— А ты, Иван? Что будет с тобой?

— Не думай обо мне, а спасай своих людей, у тебя очень мало времени!

— Тогда у меня к тебе одна просьба! Не убивай слишком много красноармейцев, ведь они ни в чем не виноваты!

— Хорошо! Обещаю! Но и ты займись своим делом, а то у нас ни на что не хватит времени!

Моня перестал задавать вопросы, он бегом бросился к выходу из зала, расположенному на втором этаже ресторана «Арагви». Кубарем скатился с лестницы. Подбежав к залу, где участники сходки обсуждали насущные проблемы уголовного сообщества Советского Союза, прямо с порога прокричал:

— Всем быстро расходиться, нас окружают энкеведешники!

Шестьдесят человек собравшихся в зале вскочили на ноги, сначала они намеревались бежать к главному выходу из ресторана. Но тут над их головами застучал пулемет, бежавшие люди тотчас же изменили направление своего бега, несколькими струйками они потекли в сторону кухни, в которой имелось несколько выходов в один из московских переулков.

Иван в этот момент перезарядил пулемет новым рожком на тридцать патронов. Его стрельба, столь неожиданно открытая по красноармейцам, вызвала среди бойцов Красной Армии небольшую панику, так как красноармейцы еще никогда не были под пулеметным обстрелом. Они начали разбегаться и, не слушая команд своих командиров, прятаться за грузовиками, или в декоративном кустарнике, росшем вокруг памятника. Перезарядив пулемет новым магазином, Иван с пулеметом наперевес побежал к лестнице, ведущей на первый этаж ресторана. Уже сверху этой лестницы он обратил внимание на то, насколько ресторан освободился от участников сходки, последние люди скрывались за дверьми, ведшими на кухню. Но все еще находясь на середине лестницы, он повернул голову вправо и через стекло витрины ресторана увидел красноармейцев, оправившихся после первого обстрела, сейчас бегущих к дверям «Арагви». Тогда Иван пулемет положил на перила, а затем нажал спусковую скобу, помещение ресторана тут же заполнилось громкими звуками выстрелов.