1941. Разгром Западного фронта

Упоминаемым в приказе разведывательным батальоном мог быть только 116-й ОРБ 84-й МД (или одна его рота, не выступившая из города вместе с главными силами дивизии). Подразделения 41-го и 201-го МП заняли участки обороны на юго-восточной окраине, поставить на прямую наводку зенитный дивизион полковник Белоусов не решился. В своих мероприятиях, что видно из приказа, штаб рассчитывал также на подход 3-го отдельного мотострелкового полка НКВД (командир полка — майор П. И. Бровкин, начштаба — майор М. С. Катин, зам. по политчасти — батальонный комиссар М. С. Куценко). Однако, как впоследствии выяснилось, в этом полку более 100 бойцов были вооружены револьверами системы «Наган», один из батальонов и танковая рота находились в Риге, еще один батальон по ранее намеченному плану также ушел на Ригу. Так что 3-й ОМСП прибыл в Вильнюс в составе только 3-го батальона и полковой школы. В самом же Вильнюсе после истечения первых суток войны порядка не прибавилось. Во вторую половину дня 22 июня на город хлынули нескончаемые людские волны из отдельных военнослужащих, остатков разбитых на границе частей и беженцев. Люфтваффе же продолжало наносить удары по военным и гражданским объектам. Возникшая при этом паника привела к тому, что милиция и городское управление НКВД частично разбежались, органы Советской власти перестали функционировать, управление Литовской железной дороги также разбежалось вместе с его начальником Лохматовым. Как писал сам полковник Истомин, по улицам «все усиливался огромный поток движения из разных направлений отступающих, разрозненных частей Красной Армии, которые наполняли город различными паническими слухами и сведениями о разгроме частей Красной Армии, о занятии врагом различных городов». Среди отступающих были представители всех родов войск, в том числе и в форме авиационных частей. Помимо этого, в общем потоке встречались танки (вероятно, из 5-й ТД) и артсистемы разных калибров и назначений, все без боеприпасов. Этот поток все сметал на своем пути и усиливал панику при появлении над городом вражеских самолетов. Истинного положения на фронте узнать было невозможно. Подразделения 84-го полка по мере возможности старались поддерживать порядок, а также боролись с мелкими десантами и антисоветскими акциями местного населения. Все попытки останавливать бегущих с фронта успехом не увенчались.

Вечером 22 июня командир дивизии сумел связаться с Барановичами и через командира 1-го батальона 60-го ЖДП капитана Гончарова приказал направить в Вильнюс бронепоезд № 60.

«Из ВИЛЬНЮСА УПР ЛИТ 22.6 21.30

Ленту изъять БАРАНОВИЧИ БРЕСТСКОЙ КБ ГОНЧАРОВУ вручить немедленно.

КД приказал принять срочные меры отправки БЕПО из КОЛОДИШ ВИЛЬНО через МОЛОДЕЧНО. Телеграфируйте пункт нахождения его в 21 час НР 2465 НСЛД

ЧИСТЯКОВ 21.33 ТАК КНТ ВРН ПР МАЙОРОВА»[275].

Как позже выяснилось, БЕПО дошел только до станции Новоельня, так как полотно на перегоне Новоельня-Лида было разрушено во многих местах.

С утра 23 июня события стали нарастать подобно снежному кому, катящемуся с горы. Начальник гарнизона Белоусов в 10:30 прислал в штаб донесение, в котором по состоянию на 08:45 сообщал:

«Командный пункт занял. Сосредоточиваю части на намеченном рубеже. В районе КП 2 батареи ПВО. Донесите об обстановке, имеющейся у Вас. Слышу сильный шум моторов (полагаю танки) на СВ Вильно. Выясняю.

Полковник Белоусов»[276]

.