1941. Разгром Западного фронта

Авиационная школа имела две учебные эскадрильи и «сидела» на трех аэродромах: основной — Поставы, полевые — Михалишки и, предположительно, Воропаево. Бывший курсант Ю. С. Афанасьев утверждает, что в Михалишках находилось 20 СБ и столько же Р-5[169]. Все аэродромы и обслуживающие их подразделения входили в состав 32-й и 100-й авиабаз 13-го района авиационного базирования. В Поставах на 30 мая 1941 г. значатся управление 32-й авиабазы, 132-я ОРС управления и 137-й БАО. Аэродром в Михалишках обслуживал 146-й батальон аэродромного обслуживания, принадлежавший 100-й авиабазе. Неподалеку от Постав строился еще один. В субботу, проверив технику пилотирования курсантов эскадрильи в Михалишках (комэск майор Я. К. Берзинь), посмотрев концерт самодеятельности и приняв участие в застолье по случаю бракосочетания сослуживца, полковник отправился спать, но через несколько часов его разбудил телефонный звонок. «Сквозь сон слышу надрывный звонок телефона. Беру трубку и слышу: — Докладывает Заболко-Никольский. По некоторым признакам, округ объявил учебную тревогу. Звонил в Минск, никто не отвечает. — Сейчас иду! — отвечаю начальнику штаба и поднимаюсь с постели»[170]. В штабе выяснилось, что дежурный по школе получил неизвестно от кого сигнал тревоги. Попытка связаться с Минском ничего не дала, но вскоре в Поставы въехала колонна грузовиков. Старший колонны (также в звании полковника ВВС) заявил, что намерен получить боеприпасы с гарнизонных складов. Накладных у него не было, возникла перепалка, в ходе которой в авиашколе наконец-то узнали о том, что произошло на границе. «Умничать» В. А. Тимофеев, как начальник поставского гарнизона, не стал, тут же отдав распоряжение открыть склады и выдать полковнику (им оказался зам. командира 12-й бомбардировочной дивизии И. В. Крупский) и его людям столько боеприпасов, сколько смогут увезти. Получив требуемое, Крупский отправился в сторону ж.-д. станции Крулевщизна, где был один из полевых аэродромов его соединения. После полудня по гражданской связи на имя начальника школы была передана телеграмма от зам. командующего ВВС округа А. И. Таюрского. Ее содержание вызвало более чем недоумение: «Учебные полеты продолжать. Фашистскую провокацию в расчет не принимать». Потом генерал сумел лично дозвониться до Постав и подтвердил свой приказ. Почти одновременно позвонили из Михалишек — майор Берзинь доложил, что аэродром атакован двумя эскадрильями бомбардировщиков противника, есть потери в личном составе и матчасти. По пути в Михалишки У-2 начальника школы чуть не сбил Ме-109, при повторной же атаке пилот Люфтваффе неудачно сманеврировал и врезался в лес. По прибытии на аэродром полковник Тимофеев узнал, что сгорели один СБ и два Р-5, взорвалось хранилище горючего, несколько самолетов повреждено. Убито и ранено много курсантов и авиатехников. В то же время половина эскадрильи успела взлететь и ушла на Поставы. Один СБ, заменив погибшего инструктора, спас курсант Целомоидзе. «Два деревянных самолета сгорели дотла, оставив на месте стоянки знаки в виде буквы „Т“. В темно-фиолетовой дымке догорал скелет дюралевого СБ. Некоторое время он еще держался над упавшими на землю обгоревшими моторами, но затем вдруг начал разваливаться». Оказание помощи раненым товарищам и ремонт поврежденных машин шли полным ходом, когда с запада вновь появились самолеты Люфтваффе. Была объявлена тревога, но это оказались транспортные «юнкерсы». Они сделали заход на соседний, находившийся в стадии строительства, аэродром, из фюзеляжей посыпались фигурки парашютистов.