1941, Великая Отечественная катастрофа: Итоги дискуссии

Какова была маневренность танковых корпусов «имени Тухачевского», давайте рассмотрим на примере 9-го механизированного корпуса (по штату 1031 танк, 35 тыс. человек), которым на 22 июня 1941 г. командовал К-К- Рокоссовский. Согласно плану с началом войны корпус должен был из района Новоград-Волынска передислоцироваться в район Луцка на расстояние около 200 км. Вот как это было:

«День 22 июня выдался очень солнечным, жарким, и основная масса войск корпуса, по сути дела, пехота, должна была, кроме личного снаряжения, нести на себе ручные и станковые пулеметы, 50- и 82-миллиметровые минометы и боеприпасы к ним. Тем не менее в этот день пехотные полки танковых дивизий прошли 50 километров, но в конце этого марша солдаты валились с ног от усталости, и командир корпуса приказал в следующие дни ограничиться 30—35-километровыми переходами.

...Следует сказать, что 24—25 июня бой вели передовые части дивизий, так как основные силы все еще были на подходе».

Итак, за 4 дня «танковые» дивизии корпуса без боев, летом, по дорогам все еще не прошли и 200 км. А в 1929 г., во время конфликта на КВЖД, кавалерийская бригада К-К- Рокоссовского по таежному шмнему бездорожью, выступив 11 ноября, к утру 16 ноября прошла 400 км.

На этом примере читатель сам может оценить боеспособность хваленых танковых корпусов «имени Тухачевского», их неповоротливость, а значит, и неэффективность даже по сравнению с кавалерией.

Еще в 1940 г., по итогам разгрома немцами англо-французов, Ф. Меллентин записал:

«Пожалуй, следует подчеркнуть, что хотя мы и придавали славное значение танковым войскам, однако в то же время мы отдавали себе отчет в том, что танки не могут действовать дез непосредственной поддержки моторизированной пехоты и артиллерии. Танковые дивизии должны быть гармоничным соединением всех родов войск, как это было у нас, — таков был урок этой войны, который англичане не сумели усвоить вплоть до 1942 г.».

Как видим, этот урок не усвоило и советское командование.

Положение с вооружением Красной Армии в предвоенное десятилетие наводит на мысль о сознательном вредительство. Судите сами.

«Управление танковыми войсками невозможно без радио», — писал Гудериан еще в начале 30-х, это и тогда было очевидно. Но не для «великого стратега» Тухачевского.

Уже к концу 20-х гг. противотанковое оружие без труда пробивало 20—30 мм брони. По этой причине все страны отказывались от легких танков и наращивали броню. Зачем нужны были СССР 23 тысячи легких танков, пригодных только для разведки?

Зачем нужны были скоростные танки, если к ним не строились скоростные машины обеспечения?

Уже в 1934 г. в СССР были созданы образцы самоходно-артиллерийских установок с 76-мм пушкой, 122-мм гаубицей и 152-мм мортирой. На базе танка Т-26 был сконструирован и бронетранспортер ТР-4. Но все это было отвергнуто — только легкие танки и многобашенные мастодонты!

Тухачевский требовал от конструкторов создать оружие, которое было бы одновременно и противотанковым, и зенитным, и гаубичным. Он всерьез намеревался заменить всю артиллерию безоткатными пушками. Но не было выпущено ни одной машины для ремонта бронетехники. А немцы, испытывая жесточайший дефицит в танках, тем не менее переделывали в ремонтно-эвакуационные машины и «Пантеры», и «Тигры». И 75% своих подбитых танков вводили в строй в течение суток и часто — прямо на поле боя. У них даже если такое маленькое подразделение, как танковая рота, командировалось из дивизии, то за ним обязательно ехали машины ремонтного полувзвода.