1941. Вяземская катастрофа

Ночью конный разъезд доложил, что на хуторе, где размещался штаб армии, уже никого нет. Стученко продолжает:

«Удалось выяснить, что еще в полночь оба командарма и Болдин, собрав своих штабных работников и сколотив отряд человек в шестьсот, взяли радиостанцию и ушли в неизвестном направлении. Итак, мы уже около четырех часов сидим здесь неизвестно для чего, неизвестно кого прикрывая.

В пятом часу утра полки по моему приказу бесшумно снялись с места. Держа коней в поводу, конники двинулись на юг, как приказал нам еще вечером командарм. Ha рассвете 13 октября дивизия подошла к деревне Жипино. Разъезды, высланные нами, были встречены огнем: в деревне враг. Чтобы избежать ненужных потерь, я решил обойти ее с северо-запада и на рысях повел дивизию через лес на деревню Буханово. Но до деревни мы не дошли. У узкого ручья головной эскадрон попал под ураганный автоматно-пулеметный огонь. Стало ясно, что пробиться здесь будет еще тяжелее. Решил вернуться назад к деревне Жипино. Там видели только наши разъезды и ничего не подозревают о наших намерениях» [9].

Пропустим рассказ о немецких «кукушках», которые с деревьев «в упор расстреливали всадников и лошадей», об атаке, которую почему-то не поддержали танки генерала Ремезова[326]. Три танка бригады появились только тогда, когда кавалеристы вышли к шоссе. Тут со стороны Вязьмы появились вражеские танки. Под их огнем эскадроны пересекли шоссе, но в кустарнике по другую сторону шоссе попали под сильный огонь минометов и артиллерии. В роще скопилось много людей из других частей, так как дорогу на юг преграждала река Вязьма (см. схему 15). На узкой полоске земли между автострадой и рекой в 4–6 км западнее Вязьмы скопились многие тысячи бойцов и командиров различных частей. Еще больше здесь было раненых воинов, которых не смогли эвакуировать по автостраде в связи с захватом немцами города. Когда части переправились через реку и двинулись на юг, раненые остались на ее северном берегу. С ними остались, за редким исключением, врачи и санитары медпунктов частей, медсанбатов и госпиталей. Они не могли оставить своих подопечных без помощи. Врачи медпункта 120-го гап до сих пор числятся пропавшими без вести.

Вскоре к кавалеристам присоединились танкисты из 127-й танковой бригады генерал-майора танковых войск Ф.Т. Ремезова, но уже без танков, а также работники прокуратуры фронта В.Ф. Блинков и И.П. Пастревич, которые оказали большую помощь в работе с людьми. Высланные конные разъезды, подошедшие к реке Вязьма, были обстреляны с противоположного берега и с высоты у шоссейного моста в полутора километрах западнее. Реку, разбухшую после дождей, остатки дивизии преодолели недалеко от деревни Степанково. Лошадей, на которых сидели раненые, вели в поводу. Железную дорогу Смоленск — Вязьма преодолели под обстрелом с флангов. Остатки дивизии незаметно пополнялись примкнувшими офицерами и солдатами, выходившими из окружения. Вскоре в отряде оказалось более 600 человек. Но костяк его еще состоял из бойцов 45-й кавдивизии, в которой еще оставалось на тот момент 180 лошадей, из которых здоровых только 22.

Стученко продолжает:

«Наступал рассвет. День решили пробыть в лесу — привести себя в порядок, попытаться связаться с армией генерала Ершакова. Две пешие разведпартии уходят на поиски. Организовали охранение… Приказал начальнику штаба взять на учет и оформить всех примкнувших к нам товарищей. Их уже более шестисот, причем люди продолжают прибывать и в одиночку, и группами. Они из разных родов войск, с разных должностей — от рядового до генерала… Возвратилась разведка и доложила о тяжкой судьбе армии генерала Ершакова. С разведчиками пришли несколько командиров и красноармейцев этой армии. Они рассказали о тяжелом бое, который разгорелся здесь недавно. Мы побывали на этом страшном месте. Развороченная земля усеяна трупами наших и немцев. Здесь же исковерканные повозки, орудия, машины. Раненые лошади с низко опущенными головами бродят по мертвому полю. А вокруг зловещая тишина. Уцелевшие группы бойцов и командиров уже ушли, чтобы пробиться к своим.

Во второй половине дня наблюдатели донесли, что к лесу со всех сторон движутся гитлеровцы на мотоциклах, автомашинах и в пеших боевых порядках. Было также замечено, что минометные батареи противника занимают огневые позиции. Таким образом, мы оказались еще раз окруженными… Я начал организовывать прорыв. План был прост: с наступлением темноты внезапно атаковать немцев на одном из наиболее выгодных направлений и бегом преодолеть занятую ими зону. Чтобы не растерять людей, решил пробиваться колонной, построенной по двадцать человек в ряд с интервалами в три-пять шагов между бойцами. По моему сигналу первые два ряда и все фланговые, подойдя к опушке леса, должны открыть огонь из автоматов и с криком „Ура!“ броситься вперед. Для удобства управления расположился со своими заместителями и помощниками в центре первых трех рядов.

Уже стало смеркаться, когда мы были готовы к броску.