1941. Забытые победы Красной Армии

Несмотря на то, что в этот же день другой немецкий отряд занял станцию Струги-Красные, контратака 21-й танковой дивизии позволила частям 90-й стрелковой дивизии и разрозненным подразделениям отступавшей из-под Пскова 111-й стрелковой дивизии закрепиться на шоссе в районе деревни Новоселье и привести себя в порядок. Командование 111-й дивизии было сменено, ее отступающие части реорганизованы. Выяснилось, что в дивизии еще осталось 7 тысяч человек – больше половины ее первоначального состава. Тем временем по реке Плюсса разворачивался выдвинутый из Луги передовой 483-й полк 177-й стрелковой дивизии, которая должна была перекрыть противнику путь наступления на Лугу.

Во второй половине дня 11 июля на командный пункт 21-й танковой дивизии прибыл представитель штаба Северо-Западного фронта с распоряжением о передаче дивизии в состав 1-го механизированного корпуса и выводе ее в район Сольцы. Логика командования фронтом была следующей: на лужском направлении оставались две свежие стрелковые дивизии, а также переброшенные сюда с Карельского перешейка части 10-го мехкорпуса – 29-й танковый, 21-й и 24-й мотострелковые полки.

В то же время на направлении Порхов – Сольцы – Новгород, где оборонялись 180-я и 182-я эстонские дивизии 22-го территориального корпуса, также возникла опасность прорыва. В выведенных на переформирование остатках 3-й танковой и 202-й моторизованной дивизий 1 – го мехкорпуса к этому моменту оставалось по три десятка танков. Идея оттянуть остатки танковых соединений в тыл, переформировать их и нанести удар плотно сжатым кулаком была вполне логичной, чуть позже ее даже удалось осуществить.

* * *

У противника тоже имелись проблемы. Согласно директиве ОКХ, изданной еще 9 июля, 4-я танковая группа Гепнера должна была наступать на правом фланге группы армий «Север», нанося основной удар на Новгород и далее вдоль реки Волхов, обходя и отрезая Ленинград с востока. Но советское командование уже сумело перекрыть это направление достаточными силами, а условия местности крайне сковывали маневр подвижных частей. 11 июля командование 4-й танковой группы сообщало в группу армий:

«Общее положение с транспортными средствами: в первую очередь характерна большая убыль, вызванная главным образом тяжелейшими дорожными условиями. Дальнейшее продвижение вперед возможно лишь при условии планомерного снабжения запасными частями по воздуху». [60]

Жалобы на скверные дороги и плохое состояние транспорта у немцев всегда начинаются вместе с неудачами. Но здесь обращает на себя внимание упование на авиацию. Действительно, в ближайшие дни транспортная авиация очень понадобилась передовым частям 4-й танковой группы… Утром следующего дня Гальдер отметил в своем дневнике: «Танковая группа, авангарды которой ослаблены и устали, лишь незначительно продвинулась в направлении Ленинграда». [61] Командующий группой армий фельдмаршал фон Лееб, в свою очередь записал 12 июля в своем дневнике:

«Информация из разговора с Хойзингером из оперативного отдела: фюрер больше не придает никакого особенного значения Петербургу! Но адъютант фюрера, полковник Шмундт, который был здесь несколько дней назад, утверждал обратное. Чему же верить? В любом случае, завтра хочу поговорить с Гепнером». [62]

Зная о сосредотачивавшейся в районе Луги крупной советской группировке – и, судя по всему, преувеличив ее численность – командование 4-й танковой группы решило провести рокировку, обратную той, что вело советское командование. Оно отказалиоь от прямой атаки Лужского рубежа, предпочтя обойти его с фланга. Для этого Гепнер выдвинул против Луги подходящую из тыла 269-ю пехотную дивизию (она была переброшена автотранспортом 6-й танковой дивизии), а основные силы трех подвижных соединений бросил на север – где, по его расчетам, рубеж обороны советских войск еще не был подготовлен. Это неожиданное решение было поддержано генерал-фельдмаршалом фон Леебом, однако неожиданное недовольство им выразил сам Гитлер. На дневном совещании 13 июля в ставке фюрера было решено, что: