1945. Берлинская «пляска смерти». Страшная правда о битве за Берлин

Слева виднеется одинокая ферма, со стороны которой на дорогу выходят несколько женщин в пестрых косынках. Они угощают нас молоком. По всей видимости, мужчин в округе не осталось. Некоторые из этих женщин, судя по зеленым чулкам военного образца, служат во вспомогательных частях связи. С правой стороны дороги стоит трактор с двумя прицепами, нагруженными бочками с бензином. За рулем трактора сидит мертвый русский солдат, чье лицо обезображено пулями. Чуть дальше стоит еще один трактор с двумя такими же прицепами. Его водитель и еще несколько солдат тоже мертвы. Испытываю неприятное чувство. Мы находимся на территории, захваченной советскими войсками, и поэтому есть все основания опасаться русских снайперов. Женщины рассказывают нам, что очень перепугались, когда на дороге началась стрельба, и танкисты подбили водителей тракторов. Двигатели тракторов все еще работают, из выхлопной трубы в воздух поднимается голубоватый дымок. Мы забираемся в прицепы и пробиваем бочки, чтобы бензин вытек на землю.

Первый трактор отцеплен от прицепов и начинает двигаться вперед, рокоча двигателем, изрыгая дым из выхлопной трубы. Он чем-то напоминает старинный паровоз. Солдату, севшему на место водителя, с трудом удается управлять трактором, и он едва не врезается в деревья, растущие вдоль дороги. Остальные солдаты цепляются за всевозможные наружные части «стального коня». Бродящие поблизости коровы разбегаются, недоуменно глядя на источник беспокойства.

К нам подбегают ребятишки из соседней деревни. Они принесли несколько ящиков с винтовочными патронами, которых нам так не хватает. Мы укладываем боеприпасы в прицеп, и трактор, вихляя, как пьяный, едет дальше.

Приближаемся к деревне, в центре которой над другими домами горделиво возвышается церковь. Некоторые здания, видимо, горят, потому что над ними в воздух поднимаются клубы дыма. Неожиданно трактор резко сворачивает вправо и едва не сваливается в кювет. Солдаты, чертыхаясь, спрыгивают и дальше идут пешком, бросив непокорное транспортное средство на дороге.

Приближаемся к деревне. На указателе читаем ее название — Фалькенреде[141]. У дверей домов стоят местные жители, они предлагают нам кофе и бутерброды. Садимся на крыльцо и мирно перекусываем. Группа наших солдат отправляется проверять дома, не спрятались ли там русские. Кто-то рассказывает, что в Приорте видели, как русские подбили одиннадцать наших танков, прорвавшихся с боями из Берлина. Лишь нескольким танкистам и женщинам, сидевшим на броне, посчастливилось остаться в живых.

Мы идем по деревенской улице мимо аккуратных домиков. Генерал сообщает нам, что мы можем идти только вперед, потому что русские якобы блокировали дорогу, оставшуюся позади нас, и только наши танки мешают им быстро нанести удар в спину. Теперь нас около тысячи человек. Женщины покинули нас. Они решили остаться на фермах и подождать, когда мы отойдем подальше. После этого они, лишившись последних надежд прорваться на запад, повернули обратно.

Танк, отправившийся на разведку, вернулся и остановился на центральной деревенской площади. Вокруг него восторженно бегают местные ребятишки. Они давно уже не видели немецких танков и непременно хотят забраться на броню, однако командир строго приказывает им отойти подальше. Три легких танка, отправившиеся вперед, останутся в тех деревнях, которые мы должны будем пройти сегодня до наступления темноты. На моих часах почти шесть вечера.

Мы снова отправляемся в путь. Дети провожают нас до конца деревни, затем бегут обратно, откликнувшись на зов обеспокоенных матерей.

Несколько гражданских, в том числе женщин, остаются в Фалькенреде. Они решили сдаться на милость судьбы и ждать прихода русских. Ждать остается, видимо, совсем недолго. Сейчас мы, видимо, единственные, кто передвигается по занятой врагом территории. Идем пешком, потому что горючее закончилось, и грузовики за ненадобностью пришлось бросить на обочине, сняв с них все более или менее ценное. Некоторые солдаты даже продолжают нести автомобильные сиденья.

Деревня давно осталась позади. Справа лес, слева — широкое поле, на дальнем краю которого также видны деревья. Там же высятся какие-то башни — то ли мачты радиостанции, то ли буровые вышки какой-нибудь угольной шахты. Вдали можно также разглядеть железнодорожную линию.

Постепенно начинает смеркаться, и вскоре становится совсем темно. Солнце зашло, и первые ночные тени опустились на землю.

Мимо нас часто проезжает туда и обратно тяжелый танк, проверяя деревни, лежащие впереди и позади. Время от времени слышатся далекие приглушенные залпы артиллерии, и темное небо озаряется вспышками света. Изредка в лесах раздаются одиночные выстрелы, заставляя нас, как безумных, стрелять в ответ, правда, не зная точно куда. Разумеется, толку от нашей стрельбы никакой, однако мы все равно не осмеливаемся свернуть в лес. В большинстве деревень русских нет, они отошли в лес, увидев наш первый танк, поскольку их противотанковые орудия находятся в Вустермарке.