1945. Берлинская «пляска смерти». Страшная правда о битве за Берлин

В садах рвутся снаряды, артобстрел ухает все ближе и ближе. Люди в испуге снова бросаются в подвал. Дети плачут. Я ныряю в дом и тащу за собой какого-то подростка. Затем подхожу к входной двери, открываю ее и высовываюсь на улицу. Несколько моих товарищей, стоя в дверях, простреливают переулок, откуда русские бегут к домам. Другие ведут огонь по зданиям на противоположной стороне улицы, не давая врагу высунуться на улицу. Неожиданно на улицу выкатывает танк и останавливается на перекрестке. Из ствола вырывается яркая вспышка, грохот выстрела заглушает собой далекую канонаду. Снаряд взрывается, во все стороны летят обломки кирпича и куски штукатурки. Я с трудом прихожу в себя. На углу улицы перебегают чьи-то фигуры и исчезают из вида. Затем танк разворачивается, ползет по улице и вскоре исчезает за нашим рядом домов.

Я вновь иду внутрь и закрываю за собой входную дверь. Майор сидит у окна и выглядывает наружу. Я подхожу ближе и смотрю на него. Сразу понимаю, что он мертв. Из крошечной раны на голове сочится кровь и беловатая слизь. Его винтовка по-прежнему лежит у него на коленях. Неожиданно осознание смерти этого человека пронзает меня, и я кричу во весь голос. Это не только мой первый мертвец, нет ничего хуже того, чем видеть, как он сидит здесь почти как живой. И рана такая маленькая!

Шторы колышутся на ветру. Неожиданно мне становится страшно. Я выбегаю из комнаты и захлопываю за собой дверь. Постепенно я успокаиваюсь, но назад не возвращаюсь. Я не вернусь туда ни за какие деньги. Стоящий у входа в подвал человек спрашивает майора, но я ему не отвечаю. Несколько моих товарищей сейчас стоят в заднем дворе и неожиданно направляются к садам. Из соседнего здания выходит лейтенант и говорит: «Отходим через пять минут! Идем к следующему ряду домов и производим перегруппировку!» Я стою возле черного входа и жду. Из соседних домов выбегают их жители и исчезают среди деревьев. Вместе с ними и несколько солдат. Потом я больше никого не вижу. Неужели я здесь один? Я тоже бегу назад.

Из одного из домов выбегает Зольга. У него в руках женский чемоданчик. Вскоре я теряю из вида их обоих и один иду через дачные участки, оставляя здания позади. Небольшие садики пусты. Пересекаю грядки, перелезаю через заборы с одной-единственной мыслью — поскорее назад!

Цепляюсь за что-то ногой. Передо мной лежит мертвец, и я едва на него не упал. В земле рядом с ним свежая воронка. Он был убит осколками, они изрешетили ему голову и тело. Теперь он лежит на спине и остекленевшими глазами смотрит в небо. Я пытаюсь взять у него расчетную книжку, но мертвец тяжелый, а его мундир весь в крови. Поэтому бросаю его и бегу дальше, пока тропинка не приводит меня к зданиям, что виднеются впереди.

Унтер-офицер Рихтер лежит голый в коридоре, а какие-то женщины перевязывают его бинтами. Его тело изрешечено осколками, так что он уже не жилец.

Штабс-фельдфебель стоит посреди улицы. Когда я говорю ему об убитом солдате в саду, он приказывает мне вернуться и вытащить его расчетную книжку. Пробираюсь назад через сад и наконец вновь нахожу мертвое тело. Перекатываю убитого на бок, мои пальцы тут же пачкаются кровью. Я роюсь в его карманах в поисках документов. Вскоре мне удается вытащить из его мундира бумажник. Убитый перекатывается назад, изо рта и из носа у него фонтаном хлещет кровь. Неожиданно меня охватывает животный страх. Что, если он сейчас очнется и потребует назад свои бумаги, и мне придется отвечать за мой поступок. Я кидаюсь прочь, боясь обернуться назад. Лейтенант стоит на садовой дорожке, и я протягиваю ему бумажник. Наконец мне удается отдышаться и взять себя в руки. Лейтенант просматривает документы и удивленно поднимает глаза. Убитый жил по соседству. Всего в трех улицах отсюда. Верно. Вот его адрес: дом номер 5, улица XYZ, Берлин-Шпандау. На фотографии в паспорте улыбающееся лицо. Он женат. У него двое детей. И вот теперь он лежит в саду всего в нескольких шагах от дома и родных, но ему больше никогда не сделать даже эти несколько шагов.

Неожиданно мимо нас с плачем пробегает женщина. Волосы распущены. Она кричит и бросается в сад. Вскоре она исчезает из виду. Мы вместе с лейтенантом идем через арку, которая ведет во двор дома[90]. На улице кто-то оставил два чемодана. Рядом с ними стоит Зольга. Чемоданы принадлежат женщине, которая только что с криком пробежала мимо нас. Оказывается, она забыла взять с собой свои жемчуга.

Какое-то время стоим все вместе рядом с чемоданами, однако штабс-фельдфебель уводит нас в здание и показывает, какие позиции нам занять. Я недосчитываюсь нескольких из нас, но думаю, что вскоре мы будем все вместе. На лестничной площадке в окнах витражи. Я разбиваю винтовкой две свинцовые рамы и высовываюсь на улицу. Здания, из которых мы только что ушли, купаются в солнечных лучах. Враг наверняка уже там. Слева тянется яркая лента улицы[91]. Широкая дорога делит сады на две части. И все это купается в теплом весеннем свете — и дома, и сады, и улицы.