1952

Глаза мои после прочтения письма закрываются, а Наблюдатели тихонько ставят мне песню про счастливую нацию, которую мечтает построить моя подруга https://youtu.be/HWjCStB6k4o?t=1 и фотку старшего принца с коммунисткой-начальницей охраны Президента Кореи.

Глава 5

"Нет слов таких, чтоб ими описать,

Всю нетерпимость горя и печали.

Нет слов таких, чтоб ими рассказать,

Как мы скорбим по Вас, товарищ Сталин…"

Константин Симонов, писатель, поэт.

«Трудно переоценить значение вашего вклада в уничтожение тоталитарного режима в бывшем СССР. Но не менее важны ваши усилия сейчас в деле информирования русских слушателей о событиях в нашей стране и во всем мире.»

Послание Президента России Б. Н. Ельцина «Радио Свобода» в связи с сорокалетним юбилеем станции. Март 1993 года.

17 марта 1952 года. Горький.

Лежу на кровати, никого не трогаю. Читаю прессу. Хотя, там, в основном, материалы внеочередного Пленума ЦК КПСС. Про наш предстоящий матч в Австрии только в «Советском спорте» статья. Мы усиленно готовимся и месим каждый день грязь на тренировочном поле нашей базы. После обеда — тихий час, а потом — снова тренировка.

Колобок, посмотрев на падающий снег за окном, перевёл взгляд на карту мира, висевшую на стене нашей комнаты, и протянул фразу из какого-то фильма:

— А должно быть в Африке сейчас жарища!

Дверь после его фразы отворилась и, зашедший на огонёк, Боря Татушин рассказал занятную историю:

— Я вчера с Бубукиным в монастырь ходил, ему свечку было нужно поставить… Так я там разговорился с одним монахом. Спросил его про отпущение грехов за всякие непотребства. Он вопросы задавать. Делать нечего, рассказал как мы отдыхаем после тренировок, как женщин после танцев натягиваем. На что, спрашивает, натягиваете? Я хлопаю по ширинке. А вот на это и натягиваем… Мужик то ещё не старый и про женщин нервно реагировал, но не останавливал. Спрашивает, а что завтра будешь делать. Я отвечаю, что буду антенну на чердаке натягивать. В прошлый раз не получилось натянуть, Лексеич-завхоз помешал. В этот раз натяну качественно. Он мне: — Сын божий Борис, оставь Антенну в покое и подумай о душе своей грешной…

Колобок в этом месте прыснул смехом и затрясся, как под током…

Врёт и не краснеет! Уметь надо!

В раздел интуиция добавлено два балла.

Потом Васечка рассказал историю, как один из наших дублёров на заводскую премию за прошлогодний молодёжный чемпионат Европы, купил себе ижевский мотоцикл и гонял на нём по посёлку.

— Ну, помните я на прошлой неделе к столовой на нём подъезжал? Ну, так вот… Этот, не буду называть кто… Хотя, это был Крутиков… Он однажды гонял вечером у школы и сбил учительницу. Она попала в больницу с переломом руки. Толик ходил к ней извиняться. Пирожки и конфеты в больницу носил. И как то так вышло, что и после выздоровления виделся с ней. Провожал домой с работы. Она его не приглашала к себе и гнала, но, не очень настойчиво. У неё муж-офицер погиб в Турции, а она ещё не старая. Короче, они начали встречаться. А уж когда Круть за неё поддал пристававшему на улице мужику, то они начали ходить в открытую. В школе погалдели немного, но, она же не с их учеником… Говорят, что летом училка в декрет уйдёт, они уже заявление в ЗАГС подали…

— Ну, дела… — тянет Татушин, — он же ей в сыновья годится.

Я спрашиваю у Колобка про Адель, кивая на её фото над тумбочкой:

— Ты всё ещё о ней думаешь?

— Случается.

— Часто?

— Немножко утром, немножко днём, немножко вечером, немножко ночью.

— «Любовь нечаянно нагрянет…» — блеющим голосом затянул Татушин.

Иду в магазин у жэдэ вокзала. Скоро наш поезд. Завтра утром мы будем в Москве, а у моей московской соседки Кати Пирожковой — день рождения. Колобок ей от себя уже книжку купил. Опередил, зараза. Я, вот, платок расписной куплю. Она, хоть и не моя девушка, но, не чужая…