1952

Вспомнилось про ту Северную Корею, из моего прошлого в 66-м. Тогда сборная КНДР (одним из тренеров был бывший советский) дошла до четвертьфинала Чемпионата мира по футболу, наваляв по дороге даже сборной Италии. И вела в счёте 3:0 против Португалии к 25-ой минуте матча! Вышли бы в полуфинал, но раздухарился звёздный португалец Эйсебио, забив им четыре гола (два с пенальти).

В капиталистической России за такие результаты будут давать ордена… Вот тебе и северокорейские «лапти»! Если их научить…

В раздел «Жозе, блин, Моуринью» начислено два балла.

В «Огоньке» про Корею целый разворот. Читаю.

Президент Ли Сон А предложила в прошлом году провести референдум по нейтралитету и внеблоковому статусу объединённой Кореи. Итог голосования — семьдесят два процента — «за». Противниками выступали лишь крайне правые и крайне левые, но «центр» победил.

В корейских школах создаются отряды волонтёров «Братья и сёстры Тонсен». Они помогают одиноким старикам, следят за порядком в школе, называют друг друга братьями и сёстрами. Им выдаются медные значки с профилем Президента Ли Сон А.

Про дворовое братство, когда горе и радость поровну есть много кадров и песен. Посмотрите это… https://youtu.be/piprmEMucFg

21 марта 1952 года. Вена(Австрия).

В Австрию прилетели утром. Наша команда была разбита ожиданием, проведя почти весь вечер на чемоданах в аэропорту. После прилёта в Вену Маслов провёл днём лишь лёгкую разминку и отпустил игроков на отдых перед завтрашней игрой. Вася тут же убежал на свидание со своей Адель. Пришёл через час очень взволнованный:

— Представляешь? Она беременная и будет летом рожать. Это после нашей октябрьской поездки в Милан… Короче, я решил, что сделаю ей предложение, — на этом решительность Колобка закончилась и он тюфяком опустился на стул.

Зашедший Амосов вставляет:

— Карл Маркс писал, что брак — изощрённая форма проституции.

— А вот за это я могу и в морду дать, — ершится Колобок перед Серёгой, как Давид перед Голиафом.

— Ты хоть серебряный перстень ей купи, — советую я, — Ну, чтобы всё было по фэншую…

— По фэн… чему?

Если Адель согласится (а она, наверняка, согласится), то будет нужно просить Шелепина и Фурцеву помочь с разрешением свадьбы для Колобкова с иностранкой.

Вася, забрав мою валюту, ушёл за перстнем, а я вышел на прогулку по Вене «организованной тройкой» с Кесаревым и Амосовым. Автолюбитель Вовка Кесарев, увидев зарубежные авто, садится на своего любимого конька:

— Я за рулем с 48-го года. Работал даже водителем самосвала. Литр бензина там сэкономишь, литр там — так на пиво и надыбаешь! А в пятидесятом у меня появился «Москвич».

— Откуда? — спрашивает Амосов, — Тебе так хорошо в дубле «Динамо» платили?

— Не-е. Я тогда ещё баранку на заводе крутил. А мама выиграла по облигациям госзайма. Как раз на «Москвич» хватило. — начинает свой рассказ великан Вова, — Отец то в 43-м на фронте погиб, а мама на фабрике солдатские шинели шила. Я с двенадцати лет на маминой фабрике работал. Во время бомбардировок дежурил на крыше с клещами. Ну, чтобы «зажигалки» вниз скидывать… Двоих моих дружков осколками убило. Да-а… Мама получала восемьсот грамм хлеба, а я — четыреста. Картошку в войну жарили на олифе, что была в кладовке. Отец до войны мебель ремонтировал и бидон этого масла от него остался. Я в Марьиной Роще на элеваторе ловил с ребятами голубей, ворон, грачей. Вкусно, если правильно приготовить. Серый, не кривись так. С голодухи всё схомячишь… После работы я в колонку за водой ходил. Водопровод в доме до конца войны не работал. Там с вдовушкой одной познакомился…

— А как в «Динамо» то попал? — перевожу я стрелки на футбол.