1953. Роковой год советской истории

Снять т. Мокичева с должности заместителя Генерального прокурора СССР и запретить ему работать в органах прокуратуры».

Вот так писались в то время постановления ЦК. А уж дальше идет просто песня: «Снять… с работы министра, как человека, совершившего преступления против партии и Советского государства» - при том, что в выдвинутых против Абакумова обвинениях нет ничего, противоречащего Уголовному кодексу. О каких же преступлениях идет речь? Это не говоря уже о презумпции невиновности и о том, что один лишь суд может определить, совершил человек преступление или нет. И, кстати, в законе существует понятие «преступление против государства» (или, скажем, против порядка управления), против личности. Но что-то не припомню там понятия «преступления против общественной организации», каковой, согласно Конституции 1936 года, являлась ВКП(б), - разве что умыкание партийной кассы?

«… и передать его дело в суд».

Мне, по серости моей, до сих пор казалось, что передать дело в суд могут либо органы следствия, либо прокуратура. А оказывается, что ЦК ВКП(б), руководство общественной организации, имеет право делать это, минуя все инстанции, да еще по деяниям, не записанным в Уголовном кодексе, притом, что дело вообще еще не возбуждено. Дали отдыхает!

Если уж говорить о суде, то для сравнения:

Документ 7.5.

Из постановления Политбюро о фактах пропажи секретных документов в Госплане СССР.

11 сентября 1949 г.

«…2. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9. VI 1947 г. и ввиду особой серьезности нарушений закона в Госплане СССР предать суду Вознесенского, как основного виновника этих нарушений…»

И всю эту галиматью якобы подписал Берия, имеющий без малого двадцатилетний стаж работы в органах внутренних дел!!! А потом ее представили Сталину, одному из разработчиков советской Конституции!!!

Интересно, кто все же ваял эти фальшивки - умеренно пьющий поклонник Оруэлла из Литературного института или чекист-саботажник?

Опубликовано и «письмо Рюмина» (я его не привожу, поскольку в нем содержатся те же обвинения, что и в «постановлении ЦК»). Начинается оно так: «Товарищу Сталину И.В. от старшего следователя МГБ СССР подполковника Рюмина М. Д.». После чего этот документ можно дальше не читать, ибо не существовало должности «старший следователь МГБ», да и звание указано неправильно. Вот образец реальной подписи: «Ст. следователь следчасти по особо важным делам МГБ СССР подполковник госбезопасности Мотавкин». У человека, подписывавшего сотни протоколов, формулировка его должности и звания сидит не то что в головном - в спинном мозгу, а рука ее сама выводит.

Когда родилась эта фальшивка, тоже можно примерно определить. В комиссию, упомянутую в ней, входили, кроме партийных функционеров Шкирятова и Игнатьева, Берия и Маленков. Стало быть, появилась она после 1957 года, когда Маленков уже не мог увидеть этот документ и опровергнуть его. (Не все фальшивки абакумовского дела изготовлены одновременно, некоторые, по-видимому, относятся даже к июню 1953 года.)

Кстати, мне часто задают вопрос: ведь эти документы идут под грифом «строго секретно» - какой смысл их фальсифицировать? Смысл самый прямой. Дело в том, что в 50-е годы были распространены всякого рода «закрытые показы». На одном из таких побывал Константин Симонов - по его воспоминаниям, там были выставлены документы, «доказывающие» связь Сталина с репрессиями. Симонов датирует эти показы весной 1953 года - якобы их сразу после смерти Сталина устраивал Берия, а потом они очень быстро сошли на нет. Однако писал он воспоминания много лет спустя и, скорее всего, просто немножко перепутал годы. Важна не дата, а сам факт таких «показов». Можно предположить и механизм, с помощью которого фальшивки оказывались в архивах, - он тоже прост. Документ изымался для «показа» и заменялся подделкой, которая и возвращалась потом вместо подлинника в архивное дело.

Некоторое сомнения вызывает лишь то, что Док.7.1. -это письмо ЦК. Письма рассылались в республиканские ЦК и в обкомы партии, а при таком количестве копий истребить старые тексты практически невозможно. Но в данном случае это кажущееся противоречие сводится на нет последней строчкой документа: «Настоящее закрытое письмо… через 15 дней подлежит возврату в Особый сектор ЦК ВКП(б)», чем легко объяснить отсутствие копий.