1972. ГКЧП

Хватит нытья! Что будет, то и будет. Главное, чтобы до того, как я скопычусь, привести свои дела в порядок. Чтобы те, кто мне дорог, не бедствовали, чтобы помнили меня. Зря, что ли, я деньги зарабатывал? Случись что со мной – ведь ни фига никто моих денег не получит – кроме Соединенных Штатов Америки. Тиснут ведь мое баблишко, пиндосы чертовы!

Что-то я хреновато об этом позаботился…завещание почему не написал? Мню себя Вечным? Дураак!

* * *

Никсоны внешне были совершенно спокойны, и только лихорадочно блестевшие глаза выдавали их беспокойство. В комнате включен телевизор, и с экрана доносились уже знакомые, опостылевшие до чертиков звуки "Лебединого озера". Вот абсолютно эффективный способ привить отвращение к классике – гоняй ее беспрерывно целыми днями во время какого-нибудь путча, и тошнота при чарующих звуках балета будет вам обеспечена.

– Привет, Майкл! Привет! – машут ручкой, светски улыбаются – как наши дела?

– Наши дела отлично – отвечаю я бодро – сейчас пять бронетранспортеров предпримут попытку штурма.

Пэт охает, прикрывая рот рукой, Ричард хмурится.

– Майкл, ты так легко об этом говоришь! – Никсон укоризненно мотает головой – Крупнокалиберные пулеметы прошьют эти стены насквозь! Как ты можешь быть таким спокойным? Неужели нет другого способа добраться до аэропорта? До нашего самолета? А почему мы не может связаться с командованием военно-воздушных сил НАТО? Пусть они обеспечат наш вылет! Майкл, надо что-то делать! Сидя в доме, бизнеса не сделаешь!

– Ну, это спорный вопрос, насчет бизнеса – широко улыбаюсь я, имея в виду интернет, о котором здесь еще не имеют никакого представления – А что касается спокойствия…Ричард, тебе уже говорили: это не просто дом. Это укрепленная база, которая способна выдержать очень, очень многое. И пулеметам она точно не по зубам. Что касается того, что мы тут отсиживаемся – нет, не отсиживаемся. Идут консультации с верными нынешней власти силовыми структурами. Сразу скажу: все военно-воздушные силы – наши сторонники.

– Вот как?! Сторонники?! А тогда почему они не прикроют нас, и не доставят к нашему самолету? И не сопроводят к границе?!

– Объясняю: мы не хотим рисковать твоей жизнью, и жизнью первой леди. У нас очень эффективная система противовоздушной обороны, в том числе и на уровне батальонов. Где гарантия, что в вертолет, который к нам прилетит за вами, не попадет наша ракета класса земля-воздух? Нет, мы не можем так рисковать. Мы слишком дорожим вашей жизнью!

– И своей! – усмехнулся Никсон – Штаты не оставят без последствий гибель их президента! Начнется война, в которой сгорят миллионы русских! Ваши правители это понимают!

Я грустно усмехнулся, посмотрел в глаза Никсону:

– Ричард, а ты уверен, что начнется война? Ты умный человек, подумай! Ну вот представь, что ты погиб. Что будет? Подожди, ничего не говори. Я тебе расскажу, что будет. И новое наше правительство, и старое – сделают одно и то же: они объявят, что ты стал жертвой безумных террористов, и что правительство Союза никакого отношения к этому не имеет. Конечно же, никто в это не поверит. Заговор-то против власти, и участвуют в нем тоже представители власти! Но…твои соратники сделают вид, что поверили. И спишут тебя! Назначат досрочные выборы, выберут того, кого им нужно, и все пойдет так, как хочется твоим противникам! Понимаешь? Уверен – понимаешь! Ты как кость в горле своим демократическим "друзьям" (я сделал знак руками, будто ставил кавычки), и они будут рады, если ты погибнешь! И единственные, кто хочет, чтобы ты жил – кроме твоей семьи, конечно – это мы, это Советский Союз. Нам жизненно необходим мир, нам жизненно необходима дружба Штатов! (По крайней мере – пока. Но этого я само собой добавлять не стал) Итак, если подвести итог – мы тут все поляжем, но с тебя и волосок не упадет. Вначале им придется убить всех нас! Да, кстати – объясню, почему не вызвали боевые ударные вертолеты и самолеты, и не разнесли те же бронетранспортеры. Во-первых, это никогда не поздно – придется вызвать, так вызовем. Во-вторых…это армейские бронетранспортеры, в них сидят обычные солдаты. Наши солдаты, которым приказали, и они подчинились приказу. Это наши, русские люди, не какие-нибудь захватчики! Так почему мы должны их убивать? Жертвы, увы, будут. Но мы постараемся минимизировать потери с обеих сторон. Вот и все, что я тебе хотел сказать, Ричард.

Молчание. Секунд двадцать, не меньше. Потом Никсон ответил:

– Ты меня успокоил. Твои выводы логичны и я не нашел в них изъяна. Впрочем – как и всегда. И ты честен со мной, Майкл, а я это ценю. Да, я прожженный политик, и не всегда говорю правду. Но…я умею быть благодарным, поверь мне! Политик, который предает своих соратников долго у власти не остается. Я своих соратников ценю, и считаю тебя своим соратником. И советником.