1972. ГКЧП

Через полчаса мы уже ехали в черной "волге". Водитель был другой, не тот, что нас возил обычно, и номер машины другой, но внутри она ничем не отличалась от своих сестер. Тот же "Алтай" под панелью, те же занавесочки на окнах от любопытных глаз. Мы с Ольгой сидели на заднем сиденье – я обнимал ее за плечи, она положила голову мне на левое плечо. Хорошо! Ветерок, врывающийся в приоткрытые окна развевал занавески, а на улице все еще царило лето. Сегодня не очень жарко, солнце то выходило из-за облаков, то пряталось, и было совсем не жарко. В Крыму сейчас самый что ни на есть разгар туристического сезона, и мне ужасно захотелось туда вернуться. Надоела Москва, хуже горькой редьки надоела!

Впрочем – я ее никогда не любил. Шумная, суетная, она обугливает души людей до черноты головешки, превращая в механизмы и винтики. Не хочу тут жить. Москвичом надо родиться. А мне, замкадышу, мегаполисы не по душе.

В "Березке", как мне показалось, нас узнали. Но виду не подали. Предупредили? Ольга не потратила много времени на выбор барахла. Она не смотрела на ценники. Пусть на них смотрят те, у кого денег нет. А у нас денег была целая куча. Пока я болтал с Семичастным – прибыл курьер и принес нам с Олей два пакета. В них – наши новенькие паспорта, удостоверения личности (уже с новыми званиями), Чеки в "Березку", ну и просто деньги. Много денег.

Я тоже как следует оделся – светлая рубашка, брюки, итальянские полуботинки, ну и…собственно – все. А что мне еще нужно? Кольца купили. Я себе простое обручальное – все равно его скоро сниму, терпеть не могу колец на пальцах. Зацепишься – можно и пальца лишиться. А Ольге купил колечко с довольно-таки крупным бриллиантом стоимостью в несколько тысяч рублей. Колечко на вид скромное, но…кто понимает – только ахнет. Что мне, жалко, что ли? Пусть порадуется.

Потом пришлось заехать в парикмахерскую, где меня лишь слегка подравняли, а прическу Ольги довели до совершенства. По крайней мере она так сказала. Я особой разницы не заметил – ну да, хорошо подравняли! И что? Потом ее там же накрасили – я даже не знал, что в парикмахерских еще и наносят макияж. Но оказывается – и в семидесятые годы это было, не только у нас. Вот только краски и тушь пришлось нести с собой – тоже купили в "Березке". Тушь несмываемая, краски тоже импортные.

Ну а потом – в ЗАГС, где нас уже дожидались. День, как оказалось, был не приемный, но всех нужных людей подняли и заставили нас "брачевать". Все-таки в тоталитарном государстве есть кое-что хорошее. Если ты, конечно, приближен к этой самой тоталитарной власти.

И вот мы уже стоим перед столом, и женщина, облеченная властью сделать нас мужем и женой, торжественно спрашивает – согласны ли мы и все такое прочее. Дежавю какое-то…я даже слегка расстроился. Вообще-то я со своей женой не разводился. С женой из того мира. Смотрю сейчас на Ольгу, а…вижу жену, мою любимую. ТУ – мою любимую. И мне от этого грустно. Все не могу привыкнуть, что тот мир для меня закрыт навсегда. И я ЗНАЮ это. Из того мира меня вычеркнули.

Мы надели кольца, поцеловались, и мне показалось, что поцелуй стал каким-то…другим? Жену мы целуем не так, как любовницу. Ну…мне так кажется. Но все равно это был приятный поцелуй. Не тот, когда я целовал мою женщину в холодный белый лоб, прощаясь с нею навсегда.

– А давай куда-нибудь зайдем, в какое-нибудь кафе – и посидим? – предложил я, когда мы выходили из зала. Не играл марш Мендельсона, не было толпы гостей. Только взгляды работников ЗАГСа, опасливые и восхищенные – ну как же, это же сам Карпов с его женщиной! Теперь – Ольгой Карповой.

– Пойдем – легко согласилась Оля и вздохнула – Но от свадьбы все равно не отвертишься. В Ялте всех соберем, хорошо? Только Алферову не приглашай, ладно?

– Не приглашу – невольно вздохнул я, вдруг вновь явственно ощутив биение и судороги прижимающегося ко мне гладкого, упругого тела, плеск морского прибоя и наслаждение от обладания той, о ком мечтал всю свою юность. Иэхх…забыть бы! Теперь я женатый мужчина! Невместно!

И мы вышли под лучи ласкового августовского солнца, новая ячейка общества. Советского общества. Почему-то не в тему подумалось, что теперь Ольге надо менять документы – фамилия-то сменилась! Но пусть это будет самой большой проблемой в нашей дальнейшей семейной жизни.

Глава 8

– Я против!

– Я принял решение. Пусть едет.

– Саша, ты не прав! Разве можно выпускать его из страны? Пусть сидит здесь! Ты пойми – случись что-то с нами – у нас есть источник живой воды! И ты хочешь выпустить его на волю? Отказаться от молодости? От здоровья?!

– Я обещал ему. И я сдержу обещание.

– Мы засыпали его подарками. Он живет – как король! Пусть живет и дальше! Но здесь. Интересы государства требуют, чтобы он жил здесь.

– Государства ли? Володя, тут твои интересы расходятся с государственными, тебе не кажется?