1972. СОЮЗ нерушимый

– Не-а! – еще пуще хохочет Ольга, а меня разбирает истерический смех. Ну комедия же, право слово! Водевиль, мать-перемать!

– О! Михаил Семенович! Вы уже здесь?! – выдвигается из-за спины милиционера организатор действа Нина Викторовна – Здравствуйте! Ольга Львовна, здравствуйте! Вы чего не заходите? Мы вас ждем!

– Да вот, не пускают нас – осторожно протирая глаза платочком отвечает все еще улыбающаяся Ольга – Говорят, что мои ноги оскорбляют человеческое достоинство окружающих, и в частности – лауреата! И что таким как я не место…в таком месте!

– Кто так сказал?! – ахнула администраторша, и сделала страшные глаза покрасневшему, все уже понявшему милиционеру – Пойдемте, пойдемте! Конференц-зал уже полон!

– А эти люди? – кивнул я на толпу у лестницы.

– Они постоят, послушают! Мы будем транслировать из динамика! – гордо ответила администраторша – Идемте скорее! Все уже заждались! А может хотите попить с дороги? Чаю? Подождем, ничего!

– Нет-нет! – сразу же открестился я от такого предложения, представив, как вся эта масса народа дожидается меня, перешептываясь и страдая от жары. Мне и чай в глотку не полезет! А духота и правда ужасная…июль на носу! Самые жаркие дни! А вот лето уже пошло на осень. Кончились самые длинные дни…

Грустно. Ждешь, ждешь этого лета, а оно – рраз! – и пролетело, в духоте, в солнечном пекле, в тучах комаров и мух, в мечтах о прохладе и осеннем ветре. Человек никогда не бывает доволен. Летом ему дай зиму, зимой – лето.

Конференц-зал Дома Творчества я раньше не видел. Как оказалось, это вполне себе вместительное помещение, которое одновременно служит и кинотеатром – не до конца задвинутый занавес скрывал за собой здоровенный белый экран. Не помню, чтобы при мне тут показывали какие-либо кинофильмы, но наверное, когда-то все же показывали, раз этот экран тут имелся.

На сцене стояли кресло и журнальный столик, на столике лежал микрофон, стояли открытые бутылки с минералкой, только что из холодильника – по зеленому стеклу, запотевшему на открытом воздухе, стекали капельки влаги, и мне ужасно захотелось тут же опорожнить в себя одну из бутылок.

– Вам стульчик дать? Сядете рядом с Михаилом Семеновичем? – негромко спросила у Ольги администраторша, Ольга улыбнулась и попросила посадить ее в первом ряду. Чтобы ее ноги не оскорбляли человеческое достоинство собравшихся здесь людей. Нина Викторовна смутилась и пообещала сообщить начальнику старшины о таком его дурацком поведении, и еще раз за него извинилась. Мы с Ольгой переглянулись и невольно улыбнулись. Честно сказать, нас это происшествие только позабавило, о чем мы и сообщили нашей спатнице. А она по секрету поведала, что для обеспечения порядка попросила у начальника местного РОВД прислать ей какого-нибудь дельного милиционера. И вот…прислали! Позорище! Не узнать в лицо знаменитого писателя! Небось и книжки не читает, идиот!

– Товарищи! – заблажил со сцены мужчина лет сорока, который возился на сцене, задергивая экран и что-то поправляя на столике с микрофоном – Встречаем Михаила Семеновича Карпова! Вот он, уже идет!

Да, я «уже шел», и зал встретил меня громовыми аплодисментами. Многие привстали, чтобы меня рассмотреть в подробностях, и я вдруг понял, что должна ощущать манекенщица, выходящая на подиум в нижнем белье. Все так и надеются, что у тебя слетят трусы и усиленно пялятся в лифчик и между ног. Вероятно, со временем к этому привыкаешь, но для того надо часто выходить на этот самый подиум. А я за все время был на «подиуме» всего ничего раз…

Уже со сцены посмотрел в зал, и в первом ряду увидел две знакомые физиономии – Махрова, моего друга и по совместительству министра культуры, и Панкина, редактора «Комсомольской правды». Махров был один, без жены, заметил, что я его вижу, сделал знак кулаком, как кубинский революционер – держись, мол! Я с тобой! Хе хе…это и пугает. Чего вдруг сам министр культуры прирулил? Откуда узнал об этом шабаше? Подозрительно!

Я прошел на сцену, встал перед залом, постоял пару секунд, глядя в лица собравшихся людей, и коротко поклонился. Затем сел в кресло, взял микрофон, и сказал:

– Спасибо, что пришли. Я очень рад вас всех видеть в этом зале. Писатель не должен отрываться от народа, не правда ли? Давно с вами не встречался, а жаль. А сейчас позвольте я выпью пару глотков водички – жара! А я бежал, торопился на встречу, запалился!

Под смех в зале наливаю из запотевшей бутылки и с наслаждением опрокидываю стакан в глотку. Ух, хорошо!