1986, Бойня

Я прошел вдоль галереи, намереваясь спуститься по другой лестнице, но обнаружил, что лестницы нет: там реконструкция была в самом разгаре. Я вернулся к тому концу, откуда вошел, осторожно пробрался по доскам и спустился вниз.

- Ну? - спросил Литси, когда я сел в машину. - Что вы думаете?

- Эти доски выглядят очень ненадежными.

- Да… - виновато вздохнул он.

Я завел машину и выехал с ипподрома.

- Когда я упал и ухитрился как-то зацепиться за ограждение, - продолжал Литси, - я подумал, что, если сумею продержаться достаточно долго, кто-нибудь придет и меня вытащит, но, вы понимаете… пальцы просто разжались… Я не нарочно упал. Когда я падал, я подумал, что сейчас разобьюсь… Я бы и разбился… Это просто удивительно, как всем этим людям пришло в голову снять куртки… - Он помолчал. - Жалко, что я не могу поблагодарить их.

- А я никак не могла понять, куда же вы делись, - задумчиво сказала Даниэль. - Я зашла в дамскую комнату, а потом ждала вас на трибунах, где мы договорились. Я просто не могу себе представить.

- Как? - удивился Литси. - Я же потому и поднялся на галерею, что мы должны были встретиться там с вами, Даниэль!

Я резко затормозил.

- А ну, повторите еще раз! - сказал я.

Глава 13

- Мне передали: Даниэль ждет меня на галерее, чтобы полюбоваться пейзажем, - повторил Литси.

- Я вам ничего не передавала, - растерянно сказала Даниэль. - Я ждала там, откуда мы смотрели предыдущую скачку, как мы и договаривались.

- Кто вам это передал? - спросил я у Литси.

- Человек какой-то…

- Как он выглядел?

- Ну-у… обыкновенно. Немолодой. В руках у него была «Спортивная жизнь» и что-то вроде каталога - он еще заложил страницу пальцем, - и бинокль…

- А голос какой?

- Ну… и голос обычный.

Я со вздохом отпустил педаль тормоза и поехал дальше к Чизику. Литси угодил в ловушку, которая должна была либо напугать, либо погубить его.

Никто, кроме Анри Нантерра, этого устроить не мог. Я Нантерра на ипподроме не видел, а Литси и Даниэль не знали его в лицо.

Если эту ловушку действительно расставил Нантерр, он должен был знать, где сегодня будет находиться Литси, а выяснить это он мог только одним способом: через Беатрис. Я не мог поверить, что она знала, какие последствия будет иметь ее мелкий шпионаж. И мне пришло в голову, что пока ей об этом говорить не стоит. Мне было необходимо, чтобы Беатрис продолжала докладывать Нантерру обо всем, что происходит в доме.

Литси и Даниэль молча сидели на заднем сиденье, несомненно, размышляя о том же самом. Однако когда я попросил их не говорить Беатрис о ложном сообщении, они запротестовали.

- Нет, она должна знать! - решительно заявила Даниэль. - Тогда она поймет, что это надо прекратить! Она увидит, что этот человек - настоящий убийца…

- Я пока не хочу, чтобы она это прекращала, - сказал я. - Потерпи до вторника.

- Почему до вторника?

- Давайте слушаться Кита, - сказал Литси. - Я скажу Беатрис то же самое, что говорил служащим ипподрома: что я поднялся наверх полюбоваться пейзажем.

- Она же опасна! - возразила Даниэль.

- Да, но без нее нам Нантерра не поймать, - сказал я. - Так что будь умницей.

Не знаю, что именно ее убедило, но больше Даниэль не возражала. Некоторое время мы ехали, не говоря ничего существенного. У Литси болели руки и плечи от напряжения, и он время от время покряхтывал и ерзал на сиденье. Я снова принялся размышлять о том человеке, который передал Литси ложную информацию. Спросил у Литси, уверен ли он, что тот человек упоминал Даниэль.

- Уверен, - не задумываясь ответил Литси. - Первое, что он мне сказал: «Вы не знаете женщину по имени Даниэль?» И когда я сказал, что знаю, он мне сказал, что она зовет меня на галерею полюбоваться пейзажем. И показал наверх. Ну, я и пошел.

- Ладно, - сказал я. - Тогда мы кое-что предпримем.

У меня, как почти у любого человека, имеющего отношение к скачкам, в машине был телефон. Я позвонил в «Глашатай» и спросил спортивный отдел. Я не был уверен, что Банти Айрленд, их спортивный обозреватель, освещавший скачки, в этот час будет в редакции, но он оказался на месте. Банти не ездил в Брэдбери: он бывал только на крупных состязаниях, а в другие дни писал свою колонку, не выходя из офиса.

- Мне нужно заказать рекламу, - сказал я. - Она должна быть напечатана в спортивном отделе, на видном месте.

- Ты что, ищешь работу? - насмешливо спросил Банти. - «Жокей ищет лошадь, участвующую в Большом национальном, седло свое, согласен на дальние поездки». Так, что ли?

- Ага, - сказал я. - Очень смешно.

Чувство юмора у Банти не тоньше, чем кожа у бегемота, но в душе он человек добрый.

- Запиши, пожалуйста, слово в слово и убеди вашего спортивного редактора напечатать это крупными буквами, чтоб заметно было.

- Ну, давай, выкладывай.

- "Предлагается крупное вознаграждение человеку, передавшему послание от Даниэль в четверг на скачках в Брэдбери", - медленно продиктовал я и назвал номер, телефона на Итон-сквер.

Я прямо кожей ощутил, как озадачен Банти.

- Это лучше поместить в колонку частных объявлений! - сказал он.

- Нет-нет! На спортивной странице. Повтори!

Он зачитал объявление слово в слово.