1990 - Верн Жюль - Таинственный остров

Зимой поселенцы стали работать дома: они чинили одежду, мастерили разные вещи; они сделали паруса для бота, выкроили их из оболочки аэростата, которой, казалось, не будет конца...

В июле начались сильные холода, но у колонистов было тепло — они не жалели топлива. Сайрес Смит устроил второй камин в большом зале; возле него друзья и коротали длинные зимние вечера. Проводили время с пользой: в часы работы вели беседы, в часы досуга — читали.

Колонисты испытывали истинное блаженство, когда, сидя после сытного обеда у горящего камелька в зале, ярко освещенном свечами, за чашкой «кофе» из бузины, покуривали трубки с душистым табаком и слушали, как за окнами Гранитного дворца завывает буря. Они были вполне довольны, если только могут испытывать полное довольство люди вдали от близких, не имея даже возможности подать о себе весть! И они всегда говорили о своей родине, о далеких друзьях, о могучей американской республике, о ее возрастающем значении, и Сайрес Смит, хорошо разбиравшийся во внутреннем положении Соединенных Штатов, многое рассказывал, делился с друзьями выводами, предположениями, и все слушали его с живейшим любопытством.

Однажды Гедеон Спилет спросил:

- Не думаете ли вы, любезный Сайрес, что неизменному промышленному и техническому прогрессу, о котором вы говорите, рано или поздно придет конец?

- Придет конец! Чем же, по-вашему, он будет вызван?

- Отсутствием каменного угля, который поистине является ценнейшим из полезных ископаемых!

- Согласен, уголь — ценнейшее из полезных ископаемых,— ответил инженер,— и природа как будто решила доказать это, создав алмаз, ибо он в сущности не что иное, как кристаллический углерод.

- Не хотите ли вы сказать, мистер Сайрес,— вставил Пенкроф,— что алмаз будут сжигать вместо угля в топках паровых котлов?

- Что вы, друг мой! — засмеялся Сайрес Смит.

- Однако я утверждаю, и вы не будете этого отрицать,— продолжал Гедеон Спилет,— что настанет день, когда все залежи каменного угля истощатся.

- Ну, залежи каменного угля еще так велики, что их не исчерпать и сотне тысяч рабочих, извлекающих из недр земли ежегодно сто миллионов квинталов угля.

- Но потребление угля возрастает,— возразил Гедеон Спилет,— и можно предвидеть, что вскоре углекопов будет не сто тысяч, а двести тысяч и что добыча угля удвоится.

- Без сомнения. Но когда европейские угольные копи истощатся, хотя при помощи новых машин разрабатываются и очень глубокие пласты, промышленность еще долго будут питать залежи угля в Америке и Австралии.

- Сколько же времени? — спросил журналист.

- По крайней мере, двести пятьдесят — триста лет.

- Для нас это утешительно, зато бедным нашим правнукам не поздоровится,— вставил Пенкроф.

- Они изобретут еще что-нибудь,— заметил Герберт.

- Нужно надеяться,— ответил Гедеон Спилет,— ведь если не будет угля, не будет и машин, а без машин не будет железных дорог, пароходов, фабрик — словом, всего, что порождено современным техническим прогрессом.

- Но что же еще изобретут? — спросил Пенкроф.— Вы представляете себе это, мистер Сайрес?

- Более или менее представляю, друг мой.

- Какое топливо заменит уголь?

- Вода,— ответил инженер.

- Вода? — переспросил Пенкроф.— Вода будет гореть в топках пароходов, локомотивов, вода будет нагревать воду?

- Да, но вода, разложенная на составные части,— пояснил Сайрес Смит.— Без сомнения, это будет делаться при помощи электричества, которое в руках человека станет могучей силой, ибо все великие открытия — таков непостижимый закон — следуют друг за другом и как бы дополняют друг друга. Да, я уверен, что наступит день, и вода заменит топливо; водород и кислород, из которых она состоит, будут применяться и раздельно; они окажутся неисчерпаемым и таким мощным источником тепла и света, что углю до них далеко! Наступит день, друзья мои, и в трюмы пароходов, в тендеры паровозов станут грузить не уголь, а баллоны с двумя этими сжатыми газами, и они будут сгорать с огромнейшей тепловой отдачей. Следовательно, бояться нечего. Пока землю населяют люди, она их не лишит своих благ, ни света, ни тепла, она отдаст в их распоряжение растения, минералы и животных. Словом, я уверен, когда каменноугольные залежи иссякнут, человек превратит в топливо воду, люди будут обогреваться водой. Вода — это уголь грядущих веков.

- Хотелось бы мне поглядеть на все это,— заметил моряк.

- Рано ты появился на свет, Пенкроф,— вставил Наб, до тех пор не проронивший ни слова.

Но на этом замечании Наба беседа оборвалась,— залаял Топ, и лаял он опять как-то странно, что уже не раз заставляло инженера призадуматься. Топ, как бывало и прежде, с лаем вертелся вокруг колодца в конце внутреннего коридора.

- И что это Топ опять так лает? — воскликнул Пенкроф.

- Да и Юп разворчался,— добавил Герберт.

Орангутанг в самом деле вторил собаке; он явно был чем-то возбужден,— странное дело, казалось, будто оба встревожены, но не рассержены.

- Очевидно,— сказал Гедеон Спилет,— колодец соединен с океаном, и какое-нибудь морское животное время от времени заплывает туда, чтобы подышать.