1993. Расстрел «Белого дома»

«Я посмотрел в окно и увидел несколько людей с автоматами, которые быстрым шагом приближались к КПП. Особенно хорошо запомнились двое: они были в кожаных куртках. У одного на голове — ОФИЦЕРСКАЯ ПИЛОТКА С КОКАРДОЙ (прошу вас обратить внимание на эту деталь. — А.О.). Я успел закрыть дверь. Они подбежали, выбили стекло и начали стрелять. Потом через разбитое стекло открыли дверную задвижку и ворвались внутрь помещения. Я сразу выскочил на улицу… Несколько человек начали стрелять в милиционера, который бросился нам на помощь, а несколько побежали по аллее к зданию штаба. МИМО КПП В ЭТО ВРЕМЯ проходил капитан милиции из 109-го отделения милиции. Услышав выстрелы и увидев группу вооруженных автоматами людей, он бросился на помощь солдатам и был расстрелян очередью из автомата. Еще один милиционер на патрульно-постовой машине проезжал мимо и услышал выстрелы. На него тоже был обрушен шквал огня… тем не менее лейтенант милиции отделался легким ранением. Прорвавшиеся на территорию нападавшие устремились к зданию штаба, но нарвались на подвижной патруль, который вступил с ними в перестрелку, ПОСЛЕ ЧЕГО НАПАДАВШИЕ БЕЖАЛИ». [Там же]

На следующий день, 24 сентября, в 11.00 началась пресс-конференция, в которой приняли участие мэр Москвы Ю. М. Лужков, начальник ГУВД Москвы генерал В. И. Панкратов, начальник московского управления Министерства безопасности Р. Е. Савостьянов. По другим данным, в этой же пресс-конференции принимали участие управляющий делами мэрии В. Шахновский[Руцкой А.В. Кровавая осень. С. 91] и прокурор Москвы Г. Пономарев[Усанов Б. Правительство России намерено обеспечить порядок в юроде // Вечерний клуб 1993. 25 сентября.]. В тот же день в Министерстве обороны провел пресс-конференцию К. И. Кобец[Зайнетдинов Б., Черняк И., Сапрыкина О. В вооруженной предвыборной схватке навсегда потеряны два голоса Веры Малышевой и Валерия Свириденко // Комсомольская правда. 1993. 25 сентября; Век XX и мир. № 7-12. Хроника текущих событий. С. 72; Руцкой А.В. Кровавая осень. С. 93–96; Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия Т. 1. С. 233–234.]. И известен также письменный рапорт К. И. Кобеца, касающийся этого же инцидента. Специальное заявление по этому вопросу обнародовало правительство. [Москва, осень-93. С. 101–104]

Как заявил К. И. Кобец, «…около 20.00 в районе штаба было замечено скопление двух групп людей (примерно ПО 50 ЧЕЛОВЕК КАЖДАЯ), приехавших НА ДВУХ АВТОБУСАХ». «Так как сил у военных было немного, а офицеры и генералы штаба ОВС СНГ уже ушли домой, Кобец обратился к Юрию Лужкову с просьбой выделить силы для обеспечения охраны, ЧТО БЫ НЕ ПРИВЛЕКАТЬ ВОЙСКОВЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ». [Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. Т. 1 С. 233]

Если бы К. И. Кобец сказал, что вечером 23-го «в районе штаба» ОВС СНГ появились люди с оружием, понять его тревогу было бы можно. Но неужели Министерство обороны отслеживало все автобусы и любые скопления людей на такой оживленной магистрали, как Ленинградский проспект, и сразу же принимало профилактические меры?

А эти меры, как оказалось, не ограничились звонком Ю. М. Лужкову.

В письменном рапорте К. И. Кобеца в полном противоречии с его устным заявлением говорится: «Охрана объекта была усилена нарядом ОМОНа, а также ПОДРАЗДЕЛЕНИЯМИ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ РФ И МОСКОВСКОГО ГАРНИЗОНА». [Москва, осень-93. С. 101–103]

Поразительная бдительность. Оказывается, в Министерстве обороны сразу же заподозрили собравшихся на Ленинградском проспекте безоружных людей в намерении совершить террористический акт.

«Для предотвращения… террористического акта, — говорится в рапорте К. И. Кобеца, — к 20.30 на объект прибыли руководители ГВИи штаба ОВС СНГ: генерал армии Кобец К. И., генерал-полковник Самсонов В. Н., генерал-полковник Родионов Ю. Н., генерал-лейтенант Челышев Б. П., генерал-лейтенант Подгорный И. И. и другие генералы и офицеры» [Там же.].

Кто же лучше генералов может защитить штаб от террористов!

Однако если К. И. Кобец заподозрил безоружных людей в намерении напасть на штаб, почему о возможном нападении не был поставлен в известность караул на КПП, для которого, если верить рассказу «рядового Гунькова», оно оказалось неожиданным?

Но послушаем генерала дальше. «В 20.50 был зафиксирован вывоз боеприпасов неизвестными лицами с сопредельного со штабом завода им. Ильюшина… Патроны раздавались боевикам. В 21.10 передовая группа боевиков, — по словам Кобеца — ВОРВАЛАСЬ НА ТЕРРИТОРИЮ ШТАБА, НАСКОЧИЛА НА ПАТРУЛЬНУЮ МАШИНУ МИЛИЦИИ и, когда те попробовали разобраться, что к чему, был открыт огонь на поражение. Один милиционер — капитан Свириденко — погиб, другой был ранен в голову». [Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. Т. 1. С. 233–234.]

Дирекция упомянутого К. И. Кобецом завода имени Илюшина сразу же опровергла информацию о хищении боеприпасов[Дыр не обнаружено // Комсомольская правда. 1993. 28 октября.]. Поэтому, как обратил внимание А. В. Руцкой[Руцкой А.Б. Кровавая осень. С. 96–97.], в письменном докладе К. И. Кобеца на эту тему данный факт уже не фигурировал. [Москва, осень-93. С. 101–103.]